– Ты при полном параде, – заметил он.

– Сегодня прощальный вечер. Я собираюсь танцевать.

– С кем?

– С Норманом.

Он мог бы и сам догадаться. Норман Гусбергер. Верный раб.

– Желаю повеселиться.

– Постараюсь.

– Утром увидимся.

Он лежал в постели без сна и думал. Завтра у него начнется новая жизнь. «Убийство» станет началом нового этапа в его карьере.

И все-таки… он ведь оставляет сына…

Маленького Джейсона.

Малыш – вылитый папа.

Правильно ли он поступает?

Правильно. Теперь его женщина – Кларисса. Кларисса – это класс, это талант. И она вытолкнет его карьеру на новый уровень.

Через несколько часов он проснулся – мокрый от пота, в полной готовности для полового разбоя. И самое главное – успокоился желудок. Все сняло как рукой. Таблетки, которые ему дала девушка из гримерной, явно помогли.

– Примите это, – сказала она. – Проснетесь – будете песни петь.

Выбравшись из кровати, он принял душ, подождал в надежде, что жажда полового разбоя утихнет, но этого не произошло, и тогда он решил нанести визит Клариссе – она наверняка будет довольна.

К счастью, они жили на одном этаже, их разделяло лишь несколько дверей. Накинув на голое тело белый полотняный халат, он, негромко что-то мурлыча, босиком протопал по коридору. Открыл дверь от ее комнаты запасным ключом и бесшумно вошел.

Она спала. Комната была погружена во мрак, он едва слышал ровный ритм ее дыхания.

Сбросив халат, он скользнул под одеяло.

Она лежала к нему спиной, и он примостился рядом, собираясь разбудить ее своей разгулявшейся плотью. А если она не захочет просыпаться, он с удовольствием обслужит ее спящую. Обхватив ее ягодицы руками, он приготовился войти в нее сзади.

И вдруг одновременно:

Мэннон нащупал яйца.

Норман Гусбергер испустил вопль.

С другой стороны кровати Кларисса сонно пробормотала:

– Что такое?

– Господи! – вскричал Мэннон, осознав смысл происходящего, и вскочил с постели.

Норман сел, не менее испуганный, и тут же получил мощный удар в челюсть.

Раздался выворачивающий душу звук – хрустнула кость.

Взвыв от ярости, Мэннон стащил Нормана с кровати и продолжал осыпать ударами.

Норман отчаянно пытался защититься руками, крича от боли. Челюсть у него повисла, словно вышла из сочленения, и он знал – это перелом.

– Ах ты, паскудный педераст, – орал Мэннон. – Говнюк, в жопу деланный!

И он продолжал безжалостно избивать Нормана, который под градом ударов потерял сознание и осел на пол.

Кларисса обезумела – сначала она пыталась схватить Мэннона за руки, потом стала пинать по ногам. Но поди его останови! Он был совершенно невменяем.

Крутнувшись, он хлестнул ее по лицу.

– Ах ты, тварь! Как ты посмела мне изменить? Мне!

– Да провались ты! – завопила она. – Подумаешь, «мне»! Да кто ты такой? Оставь его, зверюга! ОСТАВЬ ЕГО, ТЫ ЖЕ ЕГО СЕЙЧАС УБЬЕШЬ!

89

Рождественским утром:

Джек Питон отправился в Вэлли – пообедать с Хевен и своим отцом. Джордж выглядел еще более отстраненным и занятым своими мыслями, чем обычно. Посидев с ними за ленчем, который приготовила его экономка, он быстро улепетнул к себе в мастерскую – он, дескать, работает над новым тормозным устройством.

Дождавшись, когда Джордж скроется из поля зрения, Хевен выступила с официальным сообщением.

– Я съезжаю, – объявила она.