- Отлично, - холёная физиономия «Гейбла» расплылась в голливудской улыбке. Впрочем, лицо его тут же вновь стало сосредоточенным. - Раз условия соблюдены, - снова обратился он к Исмаилову, - то согласны ли вы для начала максимально правдиво ответить на наши вопросы?

     Игорь кивнул, и тут же на него посыпались вопросы:

- Какие у вас отношения с вашим куратором? Не пытались ли русские использовать вашу службу на флоте в интересах текущей операции?

- Они знают, что я был комиссован – ответил Исмаилов.

- Но ведь у вас могли остаться контакты?

- Да, об этом разговор был. Но я дал понять, что случайная встреча маловероятна, а активные попытки возобновить знакомство с действующими офицерами может привлечь к моей персоне нежелательный интерес со стороны военной контрразведки.

- А если ваша случайная встреча с кем-то из прежних сослуживцев всё же состоится, как вы полагаете, на неё отреагирует «Консул»? – поинтересовался «Гейбл».

    Игорь догадался, чего от него хотят, и осторожно заметил:

- Реакцию предсказать сложно. Но, полагаю, проблемы, с которыми столкнулся мой русский куратор, кого угодно заставят на время забыть о разборчивости…

 …Разговор продолжался более двух часов. Собеседники не только пытались выудить из Исмаилова интересующую их информацию, но и идейно перетянуть на свою сторону. То, что Игорь узнал, те документальные доказательства, которые увидел, стали для него потрясением. В первые минуты Игорю даже показалось, что ему изо всех сил ударили в солнечное сплетение. Сначала возникло отчаяние, потом – ярость и желание взглянуть в глаза лжецам, которые лгали ему с самого начала. Впрочем, всё ещё могло оказаться неправдой.

И, тем не менее, Исмаилов был близок к тому, чтобы пересмотреть свою картину мира – иллюзорного мира, как он начал подозревать. Результатом посеянных в нём сомнений стало его согласие переговорить со своим куратором. Но при условии, что от него не станут требовать использовать во время их беседы какие-либо «шпионские штучки». За ним также не будет организована слежка. Всё должно быть честно. Прежде чем что-то решить, он должен сперва убедиться, что полученная от «Гейбла» информации - не вымысел, и не попытка обманом использовать его в своей игре против советских.

 На обратном пути Игорь подавленно молчал, сгорбившись в седле. Лишь когда большая часть пути осталась позади и впереди показалась усадьба, Исмаилов повернулся к бывшему командиру, который вальяжно восседал на своей лошади, словно раджа на слоне, - вынув ноги из стремян и по-турецки скрестив их в седле. По непроницаемому лицу «Чёрной бороды» и неподвижному взгляду невозможно было даже предположить, о чём он думает.

- Почему вы сразу не сказали мне, Джон? Вы же уже тогда обо всём знали, когда рассказывали мне о своих племянниках.

Джон уклонился от прямого ответа, но веско пообещал:

- Если поможешь спасти моих мальчиков, я помогу тебе выпутаться.

Глава 116

    Даже не имея большого опыта в разведке, тем не менее, Исмаилов отдавал себе отчёт в том, что не следует с порога верить информации, которую  настойчиво тебе продвигают. И всё же… Смерть Руби, об истинной подоплёки которой ему недавно откровенно сообщил «Консул», уже избавила Измаилова от части иллюзий насчёт соотечественников. Внутренне он был готов принять более страшную правду, хотя всё в нём и протестовало против подобного людоедства.

   Игорю была отвратительна сама мысль об убийстве ни в чем не повинных людей. Тысяч простых американцев, далёких от политики! Не то чтобы в нём взыграли какие-то ультрапатриотические настроения. Просто сама вероятность того, что люди, которым он доверился, возможно, обманывают его, и на самом деле планируют циничное массовое убийство ни в чём не повинных мужчин, женщин и детей, приводило его в ярость…

    Почему-то Игорь был уверен, что сможет отличить ложь от правды.