Маленькая группа достигла наконец вершины. Где‑то здесь, на этом просторном, обдуваемом всеми ветрами плато, находились развалины замка Ференци. Там ждал его Янош. Но здесь... их поджидало нечто совсем другое. Семь существ, точнее даже восемь, если считать Серого, крадущегося в тени, прячущегося от лунного света. Это был “эскорт” Гарри, который должен проводить его в самое логово бессмертного вампира.

Двое шедших впереди цыган увидели их первыми, следом за ними – Гарри, а потом и те трое, которые, задыхаясь, поднялись последними. Все отпрянули, кроме некроскопа. Ибо Гарри Киф понимал, что перед ним мертвые люди, а с ними он привык иметь дело. Увидели же все они вот что.

На их пути стояли семеро фракийцев огромного роста; умершие более двух тысяч лет назад и воскрешенные Яношем, который заставил их покинуть погребальные урны, чтобы исполнить его приказание. Но они только производили впечатление живых, а на самом деле в них довольно легко можно было распознать мертвецов. На них были шлемы и доспехи древних времен но видимая местами обнаженная плоть была изъедена и висела клочьями. Шлемы их производили устрашающее впечатление, но таково и было их предназначение наводить ужас на любого встречного Сверкающие бронзовые макушки были закруглены, отверстия для глаз в свете факелов казались бездонными черными дырами, изогнутые, спускающиеся вниз нащечники закрывали подбородки.

Все семеро были великанами, но их командир возвышался дюйма на четыре над ними. Он выступил вперед, но, несмотря на его огромный рост, глаза воина были красны от горя.

Бодрок обвел взглядом Гарри Кифа и пятерых при шедших с ним людей, прятавшихся за спиной некроскопа.

– Освободите его! – приказал он. Бодрок говорил на древнем языке, но красноречивое движение его бронзового меча, коснувшегося веревок, накинутых на шею Гарри, не позволяло ошибиться в смысле его слов Старший из зганов опасливо приблизился к Гарри и слегка ослабил арканы на его шее.

– Вы... слуги Ференци? – спросил он, обращаясь к Бодроку.

Бодрок не понял. Он оглядывался вокруг, пытаясь догадаться, о чем спрашивает его этот человек. Гарри услышал его высказанное на языке мертвых недоумение и пришел ему на помощь.

– Он спрашивает, послал ли вас Янош? – Гарри говорил вслух, не сомневаясь, что язык мертвых сделает слова понятными для фракийца.

Теперь все, внимание Бодрока было приковано к Гарри.

Огромный фракиец бросился вперед, и зганы отпрянули. Он схватился за веревки на шее Гарри и разорвал их с такой легкостью, будто это были тонкие нити. Потом назвал свое имя и спросил:

– А вы и есть некроскоп, друг всех мертвых мира?

– Нет, не всех, – покачал головой Гарри, – ибо среди мертвых, точно так же, как и среди живых, есть предатели и трусы. И если я не могу познакомиться с ними, потому что они боятся иметь дело со мной, я не могу считать их своими друзьями. В любом случае, Бодрок, я не желаю быть любимым рабами.

Воины Бодрока выступили вперед и приблизились к стоявшим возле самого края обрыва цыганам, не сводя с них взгляда и не позволяя им двинуться с места. Их командир снял с головы шлем и отшвырнул его в сторону Гарри увидел мощную шею и свирепое, заросшее бородой лицо. Но лицо это было серым, как и вся остальная плоть, и на нем застыло выражение беспредельного ужаса. Весь облик этого изможденного, измученного человека говорил яснее, чем все слова на свете, как обошелся с ним и его людьми Янош.

– Я слышал, как ты разговаривал с мертвыми, – сказал Бодрок. – А потому тебе должно быть известно, что рабы Яноша – вовсе не трусы.

– Да, я знаю, что фракийцы, томящиеся в подземельях этого замка, превращены в пепел, а потому не в силах мне помочь.