-  Что будем делать? - Я пытался огибать лужи, но безрезультатно. В кроссовки тотчас набралась вода.

    После гвалта в квартире здесь, на улице, царила самая настоящая райская тишина. Мы подошли к скамейке в парке и забрались на нее с ногами. Группа подростков, сидящих на соседней скамейке, не обратила на нас никакого внимания.

    -  Подождем, кто поб-бедит, - предложил Сева. - У нас с тобой, Витек, два выхода. Либ-бо ждать наших и продолжить п-поиски, либо ждать картошку и уб-бегать от нее подальше.

    Я печально посмотрел на кроссовки:

    -  Думаю, далеко убежать не получится. Да и куда?

    -  К Мусорщику! Он во всем в-виноват, пусть расхлебывает. А если дома не будет, т-тогда ко мне!

    -  У тебя жена Марья, - напомнил я, - и потом, какой смысл убегать? Пусть между собой разбираются. Если Треб одолеет Сысоича, то мы ему станем не нужны.

    -  А если они нас того, чтоб не болтали? - Сева выразительно полоснул ребром ладони по тощему горлу.

    -  Тогда будем убегать.

    В это время где-то наверху со звоном повылетали стекла. Кто-то заверещал, из светлых квадратов моих окон вылетели два силуэта, а спустя секунду они проломили ветки каштанов и грохнулись в морозную слякоть, подняв в воздух тучи брызг.

    -  Иуды! Поганцы! Всех на мыло пущу! - Первым зашевелился граф Яркула, распугивая своим страшным голосом людей. От былого величия графа остались только нос и один вампирский зуб, вылезающий под странным углом из-под верхней губы. Яркула фыркнул и поднялся.

    -  Чего смотрите, пентюхи, пшли все прочь!! - заорал разъяренный джинн Ирдик, поднимаясь следом, и взмахом руки опрокинул скамейку, на которой сидели подростки. Многие прохожие сделали вид, будто ничего не произошло, но вокруг мгновенно образовалась пустота.

    Причитая и ругаясь, граф с джинном подошли к нам.

    -  А где остальные? - поинтересовался Сева.

    -  Сказали отступать и ждать, - таинственно пояснил Ирдик.

    Как раз в это время из подъезда на полном ходу выскочили Капица с головой Саря в руках и Дидро с томиком «Философии» под мышкой.

    -  Планы меняются, - быстро заговорил Сы-соич, когда старуха подбежала ближе, - К гадалке идти слишком далеко и опасно, а террористы с минуты на минуту оклемаются и продолжат охоту! Нужно спешить, господа! Идем к чревовещателю!

    -  Он что, чревом в-вещает? - удивился Сева, но его никто не услышал.

    Капица побежала по аллее в глубь парка. Мы помчались следом.

    Постепенно темнело, ночь брала бразды правления в свои руки. Свернув несколько раз, мы очутились в каком-то неизвестном мне уголке города, где не было не только фонарей, но и столбов с проводами. Пусто было, тихо и темно. Мурашки забегали по коже и затылку. Дождь полил сильнее, перерос в настоящий ливень, хотя ветра по-прежнему не было. Струи дождя хлестали по лицу. Хорошо хоть шею согревало горячее дыхание Севы (как бы двусмысленно это ни звучало, но действие имело место, и тут уж ничего не поделать).

    Наконец наступил долгожданный момент - мы остановились около погруженной во тьму многоэтажки.

    -  Здесь, - бодро произнес Сысоич, который, собственно, ни капли и не устал, поскольку его несли на руках, - Ведем себя прилично, разговаривать буду я… и чтобы никаких матерных слов!

    -  П-почему?

    -  Хочешь проверить? - В окружающей темноте вопрос Сысоича прозвучал более чем зловеще.