|
Его войлочная кубатура освещена софитом. Erregen-объект — шкатулка из яшмы, наполненная алмазным песком. Платонов-3. Настоящее произведение ген-искусства из Санкт-Петербурга. Помнишь, сладкий поршень мой, йога, описанного Гурджиевым, который двадцать лет простоял на кончиках пальцев рук и ног во дворе буддийского монастыря и которого монахи раз в месяц выносили на реку и обмывали, как скамью или стол? Платонов-3 — тот самый стол из человеческой плоти. Его тяжелые кости обтянуты желтой кожей, плоское лицо неотрывно смотрит вниз, огромный белый член болтается между ног, Для Платонова-3 — буковый кабинет (Париж, 1880), хрустальная люстра (Брно, 1914), erregen-объект — лед в деревянном ящике, обитом ватой. И. Наконец — Чехов-3, Очень похож. Даже — гаофэнь, рипс нимада. Хотя соответствие — всего 76%. Один дефект — отсутствие желудка. Ну, да это — сяоши, как говорит дядюшка Мо. Все объекты — на биосе, так что с едой и дефекацией проблем нет. В общем — все пока чантайди. Хотя зачем я это пишу тебе, потной гниде, с таким плюс-директом предающей близких? Способен ли ты понять простой и dis-активный баофа тела моего? Понимаешь ли ты, как мыслящая монада, что ближе ТЕБЯ у моего тела нет НИКОГО? Boris. 7 января. Вчера ночью начался буран. Это сильный ветер со снегом, Спутал нам все фа: TFG не подвезли. И все встало. Так всегда у военных — главное оставляют на десерт. Русский авось плюс буфуцзэ сяньсян. Ждем погоды и пьем с утра. Ты спросишь: "Рипс нимада, а как же два наших договора, подписанные коньяком и спермой?" Ангел мой гнилосердый, свой договор ты нарушил первым (со Злотникофф), когда твоя сперма еще не просохла на рисовой бумаге. Уверен на 99%, что в мое отсутствие помимо мультисекса ты продолжаешь пробировать natural с персонами, гнусная и L-дисгармоничная плоть которых не годится даже на пресс-food для клон-голубей ефрейтора Неделина. Поэтому. Войдя сегодня утром в solarium, я с чистой совестью принял первую дозу моей любимой водки "Катя Бобринская". (Коньяка здесь нет.) Наш solarium, или — сочилово — на жаргоне "белых жетонов", большая по масштабам бункера комната, оклеенная живородящей текстурой и гиперактивно подсвеченная сверху. Посередине — стойка бара (весьма пиньфади по содержанию), водяные тумбы, шахматный стол (заказанный мною) и два сенсор-кресла, естественно, со снятым оборудованием. В нормальном месте подобного рода после 50 мл "Катеньки" меня потянуло бы в сенсор-кресло. Для начала я бы вклеил что-нибудь веселое. Например, микс-римейк "Огни большого города — Терминатор". (Помнишь, как Шварценеггер гонится за Чарли Чаплиным по сабвею?) После третьей дозы меня двинуло бы на китайщину от Шаолиньпродакшен — "Дыхание Красного Дракона" или "Речные заводи". Ну а после 500 мл — СВЯТОЕ РЕТРО: "Farewell, Moranbong!" Рипс, после половины литра я не могу видеть без слез руки Сюзи Бланк — и это fatum. Помнишь, когда она бинтует крыло Владимиру своей сорочкой, а он закрывает глаза и спрашивает: "Тебе приходилось спать в небе?" — "В небе? — переспрашивает она, — Как это?" И сразу — кровь сквозь сорочку! плюс прибой! плюс морская пена на скалах! плюс мурены вокруг трупа Рональда! плюс ветер в волосах! плюс запах сожженного гнезда — и как только понесет песок и скрипнет на зубах песчинка — так у меня и потекло. И я плачу до самой ее реинкарнации. Вот загадка для столь несентиментального человека, как я. Но здесь, в GENLABI-18 плакать пока нет повода. Не успел повторить "Катеньки", как дверь булькнула, вошли двое: Бочвар и Карпенкофф. |
