– Какой такой мальчик на голубом жеребце?! – воскликнул в ужасе отец. – Это же нечистая сила была!

Он побледнел как полотно.

– Да нет же, нет, – уверяла я, – это был действительно мальчик. Ниже меня ростом… Видимо, его послали взрослые, услышав мои крики о помощи.

– Он говорил с тобой? Уверен, что – нет.

Мне пришлось растерянно согласиться, что мальчик в голубой одежде и вправду не проронил ни слова, и это было дурным знаком. Но ведь он ни единым словом или жестом не обидел и не испугал меня! Он лишь избавил меня от страшной участи. Разве этого мало?

Кажется, я убедила домашних, что бояться им нечего. Наконец‑то они, отбросив сомнения и страхи, искренне обрадовались моему возвращению.

Моя бедная Белянка так и не нашлась, и через какое‑то время я снова отправилась на поиски. На этот раз отец не отпустил меня одну, он пошел со мной, держа в руках увесистую дубинку.

Я то и дело окликала Белянку, но она не отзывалась. И вместо нее я вдруг увидела мальчика в голубой одежде. Он скакал к нам через поле на своем жеребце. В дневном свете жеребец не показался мне таким голубым, как в прошлый раз. Видимо, небесно‑голубая упряжь усиливала это впечатление, но грива! Она сверкала и переливалась всеми цветами радуги.

– Ну, теперь ты видишь, что я права? Ведь он появился среди бела дня! – радостно шепнула я, подтолкнув отца. Он не мог не знать, что призраки и духи боятся солнечного света.

Отец окликнул юношу:

– Эй! Ты не тот ли, кто спас мою дочку?

– Да, это я, – ответил Маленький Юноша.

И тут одновременно – и у меня, и у отца – снова зародилось сомнение: ведь некоторые монстры умеют принимать человеческое обличье.

– Прими мою глубочайшую благодарность… – сказал отец. – Кто ты и где живешь, что так быстро смог прискакать на помощь к моей дочери?

– Я из деревни Бронт, что у подножья Нижних Холмов, – ответил Маленький Юноша.

– Но эту деревню… – отец на миг умолк, – эту деревню в прошлом месяце сожрали тролли! – Он не мог скрыть изумления.

– Да, это так, но мне единственному удалось спастись. Сначала тролли, обнаружив это, пришли в ярость, но сейчас смотрят на меня, как на пустое место. И теперь я скачу по полям в полном одиночестве. Совсем один. Голубой Жеребец – вся моя семья, мой дом.

– Но ведь ты почти ребенок, а нежных детей тролли пожирают в первую очередь!

– Я спрятался, – объяснил Маленький Юноша и сразу помрачнел. – Я видел, как тролли съели мою мать и отца, потом и всю семью, но у меня не хватило смелости выйти из укрытия и сразиться с ними. Я поступил, как трус. Память об этом мучает меня, я хочу все забыть.

– О, конечно… – пробормотал мой отец растерянно, – но ты не прав. Кто сможет обвинить в трусости ребенка, который спрятался от разъяренных троллей? В утешение хочу тебе напомнить, что природа может мстить сама, и она отомстит кровожадной стае, пожравшей целую деревню. Попомни мое слово – они сгорят в огне.

– А… – неопределенно протянул Маленький Юноша и помрачнел еще больше. – Все складывается на руку троллям… – И тут он спросил у изумленно уставившегося на него отца: – Кажется, вы ищете жеребенка? Я могу вам помочь?

Отец подумал было отказаться от помощи мальчика, но тот предложил ее так искренне, так чистосердечно, что отец не посмел, хотя и считал дело безнадежным.

– Ну, если у тебя на этот счет есть какие‑нибудь соображения… Мы, по правде сказать, уж и искать не знаем где.