Теперь она снова направилась по Эдерли в сторону горы и очутилась на аллее, приютившей цветочный рынок. Здесь она купит побольше чинксов, чтобы украсить дом. К приезду Дэрка она поставит их повсюду. Он приедет скоро, хотя еще не уточнил, когда. Но прежде, чем купить цветы, она сделает еще несколько снимков цветочного рынка, чтобы восстановить кадры, уничтоженные Вилли. Ее внимание сосредоточилось на этом и тут же пропало. Нет, не сегодня. Такие мысли она не должна допускать.

Она наслаждалась цветом, запахом и формой растений. Она улыбалась цветным женщинам, предлагавшим ей свой товар, доходила до конца рынка и возвращалась назад.

В это время со стороны Эдерли-стрит вошел Никлас Ван Пелт, опираясь на руку Томаса и неся в другой руке трость. Сюзанна обрадовалась такому случаю. Теперь она снова сфотографирует его среди цветочных прилавков. Она вытащила свой экспонометр и определила экспозицию. Томас не заметил ее. Он оставил Никласа на обычном месте, попрощавшись и не глядя по сторонам.

Сюзанна сделала несколько шагов вдоль длинного прохода между рядами, определяя расстояние и присматриваясь к объекту съемки. Был пасмурный день: тени, придающие контрастность и глубину снимку, отсутствовали. Но пленки было много, и можно было сделать несколько попыток.

Та же самая полная женщина подошла к Никласу, чтобы забрать его трость, и он нагнулся над ближайшей миской с цветами, вдыхая их аромат.

Внезапно Сюзанна замерла на месте. Радостная улыбка, появившаяся на ее губах, застыла. С ужасающей ясностью она вдруг поняла, как совершается второй шаг передачи контрабандного товара, как умно и внешне невинно это обставлено. На этот раз не так примитивно и грубо, как с сигарами. Данный способ был продуман намного лучше. От того, что она узнала, ей стало плохо, и она не смогла бы сейчас разговаривать с отцом.

Она кое-как проскользнула за его спиной, настолько близко, что, вытянув руку, могла коснуться его руки. За запахом окружавших его цветов он не мог почувствовать ее духи. Никто не заметил ее, за исключением, возможно, некоторых покупателей цветов; через минуту она была снова на улице и поспешно направилась в сторону авеню.

Плакала ли она или это туман осел на ее щеках? Она плакала от мысли, что почти обрела отца только для того, чтобы снова потерять его. На этот раз навсегда. Теперь она знала, кто дал указание уничтожить пленку. Томас видел, что она фотографировала, когда заходил за Никласом на рынок в тот день. Он, конечно же, доложил об этом. Снимок, запечатлевший Томаса на ступеньках библиотеки, не требовал уничтожения. Указание было передано через Томаса Вилли. Затем было дано указание остановить ее, когда была обнаружена пропажа из коробки с сигарами. Теперь она знала, кем. А кому — неважно. Оба эти указания дал ее отец. Может быть, Маре, более вероятно, что Томасу. Возможно, даже Дэрку, если Дэрк был в курсе этих дел. Хотя она все еще не верила, что Дэрк способен был взяться за такое поручение. Она скоро увидит его и потребует от него объяснений.

Вдоль грязного, с красноватым оттенком тротуара авеню виднелись небольшие лужи: с молодых дубов, росших по обеим сторонам, стекали капли влаги. На фоне промокшей горы вырисовывались красивые белые башни еврейского храма, повсюду вокруг него слышалось клекотание и воркование голубей. Совсем недавно мир и спокойствие этого места соответствовали ее настроению. Сейчас она едва замечала дорогу, поднимаясь по склону в направлении дома. Когда она прошла через ворота Орлиного Гнезда, то обнаружила, что все еще сжимает в руке экспонометр.

Вилли, заслышав ее шага на дорожке, отвлеклась от работы, чтобы открыть дверь.