— Все будет нормально, — сказал ун-Крамер. — Тридцать пять минут — это более чем достаточно, мы успеем обежать эти хижины трижды, можете быть уверенными в том. А что касается отдыха? Я думаю, капитан Пильгау выделит нам пару часов для морских купаний. Он ведь знает, в каких условиях будет проходить наша служба.

Веселый, по-хорошему нахальный, он даже в собственноручно сплетенном травяном одеянии выглядел молодцевато. Вскинул руку к шлему, взмахом головы предложил двойкам следовать за ним.

Ойген ун-Грайм проводил их взглядом и вернулся под дерево, лишенное листвы и ставшее трухлявым и скрипучим. Сел рядом с Густавом Венком.

— Отправил? — поинтересовался оберштурмфюрер. — Инструктаж провел?

— Все нормально, — ответил Ойген. — Только не нравится мне все это. Брошенная деревня, термиты эти проклятые. У меня создается впечатление, что нас пытаются остановить. Просто предупреждают. Но ведь это дикари, Густав.

— Ты прав, — сказал оберштурмфюрер, спокойно принимая обращение ротенфюрера. — Они пытаются нас остановить.

— А мы? — спросил Ойген.

— А мы не остановимся, — буднично сказал оберштурмфюрер. — Приказы должны выполняться, еще не было случая, чтобы СС не исполнило приказ. Мы будем исполнять приказ. Кстати, как называется эта чертова деревня?

— Бубарай, — сказал англичанин, печально сидящий на поваленном дереве, из которого медленно сочилась труха, похожая на свежие опилки. — Что в переводе с местного наречия можно перевести как дом, где живет Бу, или место, пользующееся покровительством Бу. Выбирайте любой перевод, какой понравится.

— Мне больше нравится перевод про дом, — сказал Венк. — И еще хотелось бы, чтобы этот ваш трехголовый Бу и сейчас находился в своем доме.

И в это время со стороны деревни затрещали выстрелы.

Стреляли беспорядочно, словно люди впали в панику. Но этого не могло быть. Ойген ун-Грайм отправил в разведку наиболее хладнокровных и рассудительных бойцов.

Грохнул разрыв. За ним второй.

— Связь, камрад! — приказал оберштурмфюрер Венк. — Почему они не выходят на связь на общей волне, как приказывал я?

— Я их предупреждал, — сказал Ойген. — Особенно про связь.

13. ДИКАРИ. ЛИЦОМ К ЛИЦУ

В деревне было тихо и ничто не указывало на то, что еще десяток минут назад здесь шел яростный бой. Хижины оказались пусты, но огнеметчик аккуратно всаживал в каждую из них термитный заряд, и вскоре деревня полыхала, трещал и гулко стрелял высохший тростник, шипя, горели крыши.

Двойки, посланные на разведку, исчезли бесследно.

— Пусть не сжигает хижину этого самого Бу, — сказал Венк. — Посмотрим, что там у него.

Огнеметчик был аккуратен и исполнителен, но пожар был так силен, что пламя перекинулось и на хижину колдуна, прежде чем они добрались до нее.

— Я же приказывал, — раздраженно сказал Венк.

Англичанин держался возле него. Кажется, он считал, что безопаснее всего ему будет рядом с оберштурмфюрером. По выражению его лица было легко догадаться, что он не одобряет действия солдат.

— Ветер, — вздохнул Ойген.

— Все равно ты должен был это предусмотреть, — упрямо сказал Венк. — Где разведчики?

Ун-Грайм пожал плечами.

— И где ваши крокодилы? — иронически спросил Венк у англичанина.