- Дерьмо, - наконец заключил он, - полное дерьмо.

- Я или коньяк?

- И то и другое. Это не коньяк, а кальвадос. А тебе не нужно было уезжать отсюда. Прыгаешь много, суетишься. Вот и получил.

- Можно я недельку у вас перекантуюсь?

- Кантуйся хоть год. Ты мне не мешаешь. Наоборот, вдвоем веселее. Заодно поэксплуатирую тебя. Съезди в город за дочкой. Она сейчас дома, недавно звонила.

- У меня же права отобрали. Прямо там же на месте происшествия.

- Опять неладно. Придется самому. Ты тут водку без меня не пьянствуй. Привезу Сашку, сядем как следует. Все-таки день рождения. Шестьдесят пять нынче стукнуло.

- Кому? - глупо спросил я и тут же спохватился: - Мне тоже в город надо.

- Мне кажется, ты приехал оттуда десять минут назад.

- Кажется, я забыл выключить свет.

- Ну поехали, да шибко не траться.

- Хорошо, но если вы поняли, в чем дело, то мой подарок купите себе сами, - я протянул ему пять сотен, - от Гончарова на долгую память.

- Ну-ну, оставайся, сторожи дом, я Графа с собой возьму. Пес тоже должен хотя бы изредка получать кайф. Граф, в машину.

Рыжая тварь не заставила повторять приглашение дважды. Уже через минуту сенбернар гордо восседал на заднем сиденье, глядя на меня свысока, с презрением комфортабельно устроившегося англичанина.

Плюнув в меня выхлопом, вальяжно покачивая бедрами, серая "Волга" ушла за поворот. Я прикрыл ворота, резонно решив не запирать их капитально. Войдя в дом, я растянулся на диване, рассчитывая хотя бы на полчаса отключиться от навалившихся на меня несчастий.

Господи, ну почему я такой невезучий? Неприятности буквально выслеживают меня, поджидая удобный случай, чтобы подставить мне ножку. С такими невеселыми думами я задремал. Скрип калитки, неожиданный и резкий, заставил меня насторожиться. Сработало шестое чувство. Я опрометью метнулся в мансарду, оставив дверь чуть-чуть приоткрытой. Вошли четверо парней примерно двадцати лет. Вели себя довольно развязно.

- Я же говорил, Толян, схилял он, вместе со своим бобиком.

- Нормально, - оценил Толян, - значит, обойдемся без мокрухи.

- Какая разница, - вмешался третий, длинный и прыщавый, - я всегда готов.

- Это мы знаем. Кончай базар, где он держит их?

- Наверное, в этом "медвежонке". - Длинный указал на несгораемый сейф-тумбу, что стоял в углу возле книжного шкафа.

- Артур, будешь вскрывать или утащим целиком? - осведомился Толян.

- Как скажешь, начальник. Мне без разницы. Его вспороть - что два пальца об асфальт.

- Тогда открывай, время есть, а тащить его целиком - дюже заметно.

В руках медвежатника Артура появилась миниатюрная горелка-резак. Отрегулировав нужное пламя, он занялся любимым делом. Я стоял над ними и ничего не мог поделать. Сейчас двух-трех выстрелов газового пистолета хватило бы вполне. Но пистолет в спортивной сумке, а сумка в комнате недалеко от грабителей. Я буквально кипел от бессильной злобы, когда, окончив работу, Артур открыл дверцу.

- Прошу, начальник, только осторожно, пальчики не обожги.

- Постараюсь. Не ошибиться бы, гляди, тут сколько этих папок, привезем ненужную - не заплатит.

- Толян, он говорил, она красная.

- Тут красных пять штук, какая из них?

- Забирай все пять, там он сам разберется. Зато наверняка, без прокола.

Забросив в сумку пять пластиковых папок, грабители не спеша удалились. Как только пискнула калитка, я кубарем скатился назад, надеясь отследить хотя бы направление, в котором уйдут преступники. Когда хлопнули дверцы автомашины, я стоял в прихожей. С первым же звуком заработавшего двигателя я вылетел к калитке и чуть не завыл от отчаяния. "Девятка" цвета "мокрый асфальт", словно издеваясь, уходила от меня второй раз, потому что на ее заднице я успел прочесть "В-304".