Вроде вспоминаю, хоть и местами туго. Четырнадцатый — можно сказать, бездарь. Десятый после лицея — слабенько, но уже кое-что. Восьмой в Костины двадцать пять — неплохо, а в мои шестнадцать — совсем круто… конечно, если осилить аттестацию, что пока в принципе невозможно.

Но и это все равно не пятый, как Ольги Михайловны. А есть ведь еще круче… но высшие магические классы — удел наследников княжеских родов. И то не всех — и уж точно не сразу.

— А дед?.. — на всякий случай уточнил я.

— На покой уходил на третьем, — отозвался Костя. — А сейчас — кто ж его знает. Может, уже и второй бы потянул. Да толку-то…

— Сильно. — Я прикинул в уме свои перспективы. — Ты говорил, что и я через двадцать лет…

— Да ты погоди! Это же все те-о-ре-ти-че-ски, — Костя проговорил по слогам. — А как оно будет — сейчас все равно не поймешь. Так что пока не высовывайся… И с Воронцовым больше не связывайся, понял?

— И чего это не связываться? Вроде…

— А того, что он тебя убьет. — Костя нахмурился и чуть придавил газ. — И не смотри, что еле на девятый класс натягивает. Взрослый Одаренный, единственный сын в семье без отца — Источник близко. Его учили контролю магии… Хреново, но учили.

А меня — нет. Да, я в одночасье стал сильнее почти в десять раз. Чувствую родовой Дар, пытаюсь поймать странную энергию вокруг — и ловлю! Буквально трогаю пальцами… Вот только сделать с ней пока ничего не могу.

— Ладно, — буркнул я.

— Да ты пойми, что не в нем дело. Воронцов — это так, фигня на постном масле. Гонки, разборки — для тех, кому заняться нечем.

На лице Кости на мгновение проскочило то ли недовольство, то ли сожаление — давно ли он и сам был таким? Беззаботным шалопаем, которому не приходилось занимать место деда в Госсовете и тащить на себе все семейные дела.

— Из этих тебя никто пальцем не тронет. А тронет — я по стенке размажу, — продолжил Костя. — Но если кто-то прознает, что ты к двадцати с копейками имеешь неплохой шанс выйти на седьмой класс — жизни тебе не дадут.

— Почему?

— По всему. В первую очередь — хорошая наследственность. Как стукнет семнадцать, за тебя девки передерутся. И не только девки. Взрослым барышням всей это фигни с венчанием и кольцами не особо надо, они на это дело… смотрят попроще. — Костя хмыкнул, покраснел, скосился на меня — и, похоже, решил не развивать тему. — Моргнуть не успеешь, как к чужому роду так привяжут, что не дернешься. Или полиция захочет себе забрать. Или Тайная канцелярия, а там и военные подтянутся. А может, и сама государыня Императрица пожелает… ко двору.

— Ага, — кивнул я. — И какой из этих вариантов самый нормальный?

— Честно — никакой. — Костя свернул с круговой дороги и выехал на Царскосельское шоссе. — Не одни, так другие сожрут и не подавятся. Только пусть это хотя бы будет попозже, когда ты наберешься… ума. Пока дед жив еще ничего, а там… сам понимаешь.

— Понимаю. Ладно, разберемся.

До самого дома мы не разговаривали. Оказалось уже не о чем — да и желания не было. За городом Костя, наконец, дал волю могучему мотору. Под капотом радостно зарычало, «Чайка» вильнула в левый ряд и полетела, набирая скорость и обгоняя грузовики, автобусы и мелкие легковушки.