И, похоже, не я один.

— Представления не имею, чем все это может закончится, — негромко проговорил Багратион и похлопал винтовку по прикладу. — Сто лет не держал в руках эту штуковину…

Его светлость шагал слева от меня. А справа Мама и Папа уже вовсю раздавал приказы остальным офицерам: разделиться на две группы, сходни со стороны носа, со стороны кормы… Разумно — никаких других вариантов попасть на пришвартованный у причала “Бисмарк” все равно нет. На наше счастье, на набережной почти не осталось народу, и затея пробиться на корабль из невыполнимой понемногу превращалась…

Превращалась в просто безумную.

— Пустите нас вперед, господин штабс-капитан. — Багратион поймал Маму и Папу за плечо. — Незачем рисковать юнкерами… попытаемся заговорить им зубы.

— Если так — я с вами. — Я чуть ускорил шаг. — И не спорьте, ваша светлость. Болтать и стрелять я умею уж точно не хуже любого из ваших людей.

Багратион не стал спорить — только молча улыбнулся, и даже у ротного не нашлось никаких возражений. Он чуть отстал, а мы — напротив, вырвались вперед, с каждым шагом подбираясь все ближе к сходням.

И с каждым шагом происходящее все больше напоминало какой-то сумасшедший аттракцион. Стрельба у Зимнего. Толпы народников с винтовками. Панцеры, уже готовые устроить на площади мясорубку. Две с половиной сотни юнкеров в штатском за спиной и сходни впереди.

Деревяшка шириной меньше метра, на которую я ступил следом за Багратионом, казалась чуть ли не бесконечной. Нас уже давно должны были окликнуть — а то и вовсе расстрелять в упор, но мгновения шли — и я сам шел, стуча ботинками по доскам, поднимался…

— Куда прешь, зараза? — рявкнул караульный. — Сюда входа нет!

Похоже, нас приняли за ненароком заплутавших народников — и неудивительно. Вряд ли кому-то вообще пришла бы в голову мысль, что толпа вооруженных людей на набережной могла оказаться кем-то еще.

— Тише, тише, мил человек! — Багратион закинул винтовку за спину и поднял обе руки. — Нас к начальству отправили…

Мог бы соврать и поизящнее. В караул на такое место явно отрядили не валенка: рослый мужик на борту перед нами носил штатское, но в его выправке угадывался человек с военным прошлым… а скорее — с настоящим. И, судя по возрасту, не солдатского чина.

— Какое, на хрен, начальство?.. — пробормотал караульный.

И уже начал поднимать оружие — видимо, сообразил, что целая толпа собралась у сходней явно неспроста. Я чуть отвел винтовку назад, целясь штыком в горло, но Багратион оказался быстрее: прыжком махнул на борт, ухватил караульного за ворот и одним движением скинул в воду. Выстрелить тот не успел — зато заголосил так, что услышали даже в Зимнем.

Вот тебе и “тайная операция”.

— Вперед! — заревел Мама и Папа откуда-то с причала. — Пошли, пошли!!!

Багратион поймал меня за свободную руку, силой втянул на борт — и швырнул на палубу. Вовремя: буквально в нескольких шагах в темноте впереди засверкали вспышки выстрелов, и над нами засвистели пули. Вряд ли люди на корабле ожидали нападения — но среагировали тут же.

Но и нам уже подоспела подмога: юнкера взлетали по сходням один за другим и тут же рассыпались по палубе, стреляя на ходу. Несколько человек свалились, но остальные огрызнулись, задавили огнем караульных и даже как будто заняли неплохую позицию.