Вся толпа замерла в количестве ста или более вампиров, решая, что делать; люди паниковали в их жертвенном загоне; Джейсон и Моника застыли в модной боевой стойке. Никто не двигался.

Даже Наоми, которая выглядела совершенно холодной и прекрасной. Но ее улыбка выглядела решительной и — лишь на мгновение — лживой.

— Логично, — сказала она тогда, — что ты умрёшь от руки своего приемника. Попробуй сделать это с достоинством, Амелия.

— Я всегда любила тебя, — сказала Амелия. — Жаль, что ты никогда не была достойна этого, — ее глаза вспыхнули ярким белым серебром, она кивнула в сторону Клэр, которая стояла ближе всего. — Принесите их.

Клэр догадалась, что она имела ввиду Майкла и Ханну, поэтому махнула рукой. Мирнин принес Ханну, а Шейн притащил Майкла.

Наоми рассмеялась.

— Это твоя армия, дорогая сестра? Как трогательно.

— Это? — Амелия протянула руку к Майклу Глассу. — Теперь я верну своего птенца обратно.

Независимо от того, чем Наоми удерживала его, это сломалось с почти слышимым вихрем; Майкл схватился за голову и в течение секунды выглядел так, будто может рухнуть, но он выпрямился, вытер кровь из носа и прошел мимо Наоми, встав теперь рядом с Амелией. И рядом с Шейном тоже. Также его глаза сверкнули на Клэр, и она прочла в них ужас и горе. О, Майкл.

— И ты тоже, Ханна, — Амелия переместила свой указательный палец на Ханну Мосес. — Я освобождаю тебя. Присоединяйся к своим людям.

Мирнин отпустил её, и Ханна моргнула, пошатнувшись, и вскинула голову, глядя на Наоми. Слепая ярость в её глазах ужасала… но потом она отступила от вампиров и пошла туда, где Моника держала в страхе Джейсона своими туфлями с серебряным покрытием.

Ханна сказала:

— Надень их обратно. Это сработает лучше. — И она вручила Монике серебряный нож.

— А что насчет тебя? — спросила Моника, пока Джейсон сделал большой шаг назад.

Ханна пожала плечами.

— Если он захочет придти ко мне, то узнает, что мне больше ничего не нужно. Не от ему подобных.

Джейсон полностью отступил к первому ряду вампиров позади него.

Они толкнули его вперед, на нейтральную зону.

— Теперь, — сказала Амелия Наоми, перекрывая шипение горящих факелов и рёв пожара в пустой клетке. — Скажи мне еще раз, как ты собираешься править в моем городе, сестра. Расскажи, как добьешься послушания всех собравшихся здесь. Покажи мне.

Наоми не хватит мужества, подумала Клэр. Она повернулась к собравшимся вампирам Морганвилля, подняла руки и сказала:

— Вы знаете, что предлагает Амелия. Я дам вам свободу. Я дам вам славу. Я верну обратно мир, который вы заслуживаете. Всё, что вам нужно — это сделать один шаг вперед, только один, и вы будете свободны!

Амелия ничего не сказала. Ничего.

Никто не двинулся, даже Джейсон, который, догадалась Клэр, стал понимать, насколько сильно он облажался в своём новообретенном бессмертии.

Лицо Наоми от пылкого стало пустым, когда реальность потери ударила её. Окончательно.

— Ты упустила значимый намек, который тебе дали прежде, — сказала Амелия. — Многие из них были рядом, когда ты попала к драугам. Никто не стремился спасти тебя тогда. И никто не последует за тобой сейчас, — ее глаза сверкали серебром, ужасно красивый цвет, и она абсолютно не повышала голос. — Преклонись передо мной, сестра.

— Нет, — сказала Наоми. Теперь её трясло, будто она вот-вот рухнет, но она мрачно цеплялась за то, ради чего зашла так далеко. — Нет. Я рождена, чтобы править.

— Преклонись, — прошептала Амелия.