Я осталась, подвергнувшись не слишком одобрительному взгляду мистера Хостена, но у меня имелся сандвич от мистера Оннера, и огромный объем работы, который было необходимо завершить в кратчайшие сроки.

Однако я не успела доесть и половину своего обеда, как дверь в архив распахнулась и я услышала голос лорда Арнела:

– Хостен!

При мысли о том, что меня обнаружат, появилось желание провалиться сквозь пол по причине того, что… хуже, чем сейчас, мое положение было лишь тогда, с бровями.

– Желаешь перепроверить? – нет, ну кто бы сомневался, что Давернетти окажется рядом в самый ненужный момент.

Как и всегда, впрочем.

И все тот же старший следователь, иронично продолжил:

– Бель не стала бы обвинять профессора Энастао напрасно, и ты об этом знаешь.

Я затаила дыхание, ловя каждое слово.

– Знаю, – несколько раздраженно ответил лорд Арнел, – но судя по переписке леди-бабушки, в доме Стентона имелся подконтрольный ей человек. Соответственно информация, коей Стентон шантажировал родителей мисс Ваерти, может оказаться в руках еще кого-либо и мне нужно узнать у кого.

На этом я перестала дышать вовсе.

– Хм, можем спросить у Анабель лично, – предложил лорд Давернетти.

Шикарррное предложение. А уж какое своевременное!

– Она не в курсе, – холодно ответил лорд Арнел.

– Ммм, – протянул Давернетти, – ты влез в память миссис Ваерти…Не самый разумный поступок, учитывая характер нашей мисс Ваерти. Адриан, она же тебе этого не простит. Никогда.

– Она об этом не узнает. Никогда, – ледяным тоном парировал лорд Арнел.

С некоторым остервенением я впилась в сделанный с такой любовью и заботой сандвич.

Усмешка Давернетти, и неожиданно серьезный тон для него:

– Мне кажется, или ты так и не понял, что за штучка наша мисс Ваерти? Она не остановится, Адриан, не отступит, не прогнется, и никогда не простит ложь, особенно если наглое вранье будет касаться ее семьи.

– Да плевать, – как-то совершенно устало ответил лорд Арнел, – лишь бы жива осталась.

– Останется, – абсолютно уверенно сказал Давернетти, – мы же будем рядом.

– Не останется, если всплывет информация о ее происхождении.

Пауза, и Арнел пояснил:

– Двадцати пяти ей нет, соответственно по законам империи для помолвки и брака требуется согласие родителей. Согласие семейства Ваерти я получил, и не важно как, главное получил. Но если всплывет иная версия ее рождения, Карио пустит в ход всю пропагандистскую махину человеческого общества.

– И… что?

– Кристиан, – голос лорда Арнела стал тише и проникновеннее, – до недавнего разговора с Анабель я бы сказал «ничего». Но в отличие от нас с тобой, герцог Карио поднаторел в искусстве управления общественным мнением настолько, что я не берусь предполагать, чем все это может завершиться. Но вот тебе дилемма – оставим ее здесь, и с вероятностью в сто процентов, ее попытаются убить… а возможности наших врагов ты знаешь. Если же возьмем с собой, ее попытаются устранить… а обо всех возможностях Карио мы не в курсе.

– Но там будем мы.

– Я не хочу рисковать. Только не ею.

– В чем риск? – задал конкретный вопрос полицейский.

– Если всплывет история с незаконным рождением Анабель, ее, как девушку не достигшую двадцати пяти лет, заберут поднадзорные органы. И Карио пойдет на это, потому как знает, что я ее не отдам, даже если придется пойти на силовые методы. Как думаешь, сколько журналистов окажется рядом в тот момент, когда Анабель попытаются отнять у меня?

Пауза, и Давернетти решил:

– Снимай заглушку, пойду найду Хостена.