— Так что ты хотела сказать раньше?

Она вздохнула.

— Ничего.

— Нет, серьезно.

— Я собиралась сказать, что люблю тебя.

Он не знал, что на это ответить, она могла сказать, и на несколько шагов воцарилась мертвая тишина.

— Я знал, что я не просто подцепил тебя, — сказал он наконец. — Ты знаешь, что я не могу ответить тем же, так? Потому что я только что встретил тебя и всё такое?

— Я знаю, — сказала она. — Но я должна была сказать это в любом случае. Вроде как Ева, с ее поцелуями.

Впереди показалась лачуга. Как только они войдут внутрь, пути назад не будет. Клер охватило ужасное предчувствие, темное, удушающее ощущение, что это был последний раз для них, что один из них либо они оба, не выберутся из этого живыми. Она собиралась потерять его, и еще больше ухудшить положение, в действительности, он больше не был ее. Эти мысли ранили так сильно, что она чуть не расплакалась.

Шейн вдруг остановился, повернулся к ней и схватил ее. Сначала, она не знала почему, но затем он склонил к ней голову и, ох, он поцеловал ее, и сначала это было неуверенно, а потом приятно, и после он стал… невероятно страстным, и нежным, и восхитительным, заставив исчезнуть все разбивающие сердце моменты, словно снег под солнцем.

Он отпустил ее, наконец, и отступил назад, его глаза блестели, губы влажные, высоко на щеках выступили пятна. Он ничего не сказал. Как и она. В итоге, Майкл наклонился и сказал:

— Если вы закончили, не должны ли мы пойти дальше или еще что?

— О-о, — сказала Клер, и чуть не рассмеялась. — Да. Давай покончим с этим, потому что я хочу сделать это снова.

Миг золотой радости от поцелуя, вспыхнувший внутри нее, остался с ней, пока она отпирала дверь лачуги, и даже когда они начали спускаться по ступеням к лаборатории Мирнина. Это продолжалось вплоть до того, когда на полпути, она услышала, как Мирнин сказал шелковистым, мрачным голосом:

— Полагаю, у меня гости.

Ну, она и не ожидала, что он не обратит на это внимания, но было что-то чужеродное в его голосе, что заставило ее полностью похолодеть внутри.

— Не останавливайся, — прошептала она. — Распределитесь. Притворитесь, что это вампирская игра в вышибалы.

— О, теперь ты нам рассказываешь, — прошептала Ева в ответ. Ее голос дрожал. — Я чертовски ненавижу игру в вышибалы. Удачи, новенькая.

— Тебе тоже.

— Я быстрее, чем любой из вас, если… потому что я вампир, — сказал Майкл, и это было своего рода прорывом для него произнести такое. — Если ты попадешь в беду, я буду там.

— Мило, — сказал Шейн. — Меня воодушевляют эти кровососущие штучки, Майки.

— Нет, это не так.

— Ладно, нет, не воодушевляют, но сейчас давай сделаем вид, что это именно так.

Клер ступила вниз на пол лаборатории. Сейчас было тихо, и лаборатория выглядела пустой. Огни горели, но почему-то казалось очень темно и очень страшно. Она рассмотрела, что она должна была сделать: добраться до книжного шкафа, переместить его в сторону, отпереть дверь, закрывавшую портал, сконцентрироваться, открыть портал и удерживать его, пока Фрэнк и его люди пройдут через него. Да, это будет легко.

Шейн, Майкл и Ева двигались следом за ней, оставив ее справа. Это хорошо, отсюда у нее был прямой доступ к шкафу.

Слишком просто.

— Я тебя предупреждал, — сказал голос Мирнина, отражаясь эхом в углах комнаты. — Я говорил тебе, что если ты придешь сюда, ты будешь моей. Почему ты не послушалась?

— Потому что мы не можем, — сказала Клер.