– Чуть больше трех месяцев, – с трудом проговорила она, и ее лицо покрыла неподдельная бледность. На карту было поставлено все.

– Три месяца?!! – Ноги Анатолия ослабли, голова пошла кругом, в глазах потемнело, а предметы, окружавшие его, начали мягко покачиваться.

– Да. – Голосок ее дрожал, в глазах стояли самые настоящие слезы, и вся она была настолько жалкой и несчастной, что сердце Анатолия невольно защемило.

Он окинул взглядом тоненькую дрожащую фигурку жены, и ему вдруг стало нестерпимо стыдно. Бесчувственный чурбан, эгоист! У девочки только начинается жизнь, а он, вместо того чтобы поддержать ее, заставляет оправдываться и дрожать от страха. Она отдала ему самое дорогое, она решилась родить от него, а он ведет себя как последний мерзавец!

– Ксюшенька, прости меня, ради бога! – умоляюще произнес он, беря ее замерзшие ладони в свои, – прости меня, дурака. Пойми, это все так неожиданно! У нас все будет хорошо, тебе не стоит бояться, я помогу во всем, только, пожалуйста, не плачь! – Анатолий вытащил носовой платок и вытер катившиеся по ее щекам слезы.

– Спасибо тебе, Толя, за все, – искренне проговорила она, – ты даже не представляешь, как важно для меня то, что ты сейчас сделал.

Всхлипнув еще раз, Оксана подняла на Толю сияющие глаза. Все, она победила. Петля, которую она с такой старательностью готовила для мужа, оказалась у него на горле, и теперь он уже сам, без ее помощи, день за днем станет затягивать ее на себе все туже и туже, пока страшный узел не перекроет ему дыхание окончательно.

* * *

Уйдя с головой в тетради, Светлана даже подпрыгнула от неожиданности, когда в квартире раздалась переливистая трель звонка. Направляясь к двери, она взглянула на часы, висевшие на стене кухни, и обнаружила, что стрелки перескочили целую четверть циферблата, а значит, она выпала из жизни ровно на три часа, даже не заметив этого. Встав из-за стола, она ощутила, как предательски ноет спина и разламываются затекшие плечи.

Посмотрев в глазок, Света увидела соседку Александру с коробкой в руках. Щелкнув дверным замком, Светлана распахнула дверь.

– Привет, ты чего так долго, словно через Тулу в Ленинград добиралась? – улыбнулась Александра и, не дожидаясь ответа, зашла в квартиру. – Светик, ставь чайник. Воспользовавшись всеобщим отсутствием, я умыкнула из дома половину государственной собственности, – в прозрачной пластиковой коробочке лежали нарезанные куски торта. – Ничего, что он не целый? – Александра вопросительно посмотрела на Светлану. – Ты же знаешь, в нашем доме торт целым не может остаться в принципе, он растаскивается по кускам в тот момент, когда только попадает в квартиру, еще не добравшись до кухонного стола.

– Как же тебе удалось сохранить такую роскошь в неприкосновенности? – невольно улыбнулась Светлана, кивая на коробку. Журчащая, словно ручеек, речь соседки всегда поднимала настроение и дарила ощущение движения и света.

– Я заныкала эту вещь еще со вчерашнего вечера, – честно созналась та, – и, если бы я не подсуетилась, к утру тортику приделали бы ноги, это уж точно. Конечно, в доме, где обретается четверо представителей вечно голодной половины населения земного шара, сделать это непросто, но… – Александра подняла указательный палец вверх, – но возможно.

– И как же?

Настроения у Светланы не было никакого, но переносить свои неприятности на Александру было попросту нечестным. Не так часто той удавалось вырваться из нескончаемого круговорота семейной кутерьмы, бросить своих мальчишек и заскочить поболтать с подружкой.

– У женщины есть проверенное веками оружие, с которым мужчинам не справиться никогда, сколько бы они ни старались, – уверенно заявила она.