Харпириас оставил без ответа горький сарказм метаморфа. Несомненно, Коринаам мог предъявить счет от имени пиуриваров; только теперь, десять тысяч лет спустя, Харпириас не испытывал желания заново начинать войну лорда Стиамота. Какие бы обиды ни нанесли те, кто переселился на Маджипур, далеким предкам Коринаама, теперь это стало древней историей.

Их вину давно искупили – если только вообще возможно искупить вину за захват целой планеты – примирением всех обитающих на ней народов, которое началось во времена понтифекса Валентина. Пускай Коринаам упорствует в своих обидах – Харпириасу нет до них дела.

Его интересовало только одно: как поскорее завершить все дела с отинорами.

Он внимательно разглядывал пергамент. И вынужден был признать, что написанное действительно выглядит очень красиво. Что касается текста, то он им весьма гордился: сжатый стиль, деловой и недвусмысленный, обязательства подписавших документ сторон выражены четко. Никаких туманных фраз и экивоков – насколько он мог судить, ничего, что могло бы быть неверно понято или истолковано. Корональ, правитель Маджипура, соглашается уважать суверенитет его величества короля отиноров и избегать в дальнейшем нежелательных вторжений в его владения, каковые владения определены от такой‑то параллели северной широты на континенте Зимроэль и до полюса планеты… и так далее, и так далее. Со своей стороны его величество король отиноров обязуется немедленно освободить из плена девятерых палеонтологов, которые случайно вторглись на суверенную территорию королевства, и вернуть им те научные образцы, которые они собрали… и так далее, и так далее.

О продолжении палеонтологических исследований в этом районе не сказано ни слова.

Этот вопрос почти наверняка вызвал бы возражения со стороны короля, тем более что главной его целью при заключении договора была гарантия полного исключения в будущем любых контактов с остальными гражданами Маджипура. После своего освобождения ученые могут подать прошение короналю с просьбой о проведении переговоров с Тойкеллой относительно возобновления раскопок на территории отиноров. Однако Харпириас надеялся, что вести переговоры по этому вопросу будет поручено не ему, а какому‑нибудь другому послу.

Отсутствовал также пункт, касающийся репатриации в цивилизованные области Маджипура детей, которые родились от отцов‑маджипурцев и матерей из племени отиноров. Лучше всего совсем не затрагивать этот вопрос, поду‑, мал Харпириас, хотя лично он действительно, испытывал некоторую неловкость. Дети будут отинорами, и дело с концом.

– И таким образом, – читал он, дойдя до конца страницы, – мы, корональ лорд Амбинол, настоящим подтверждаем наше одобрение и торжественно даем наше королевское слово."

Харпириас поднял глаза от документа.

– Погоди‑ка, – сказал он. – При такой формулировке здесь нужна подпись самого короналя. Этого я не…

– Я попросил гэйрога слегка изменить текст, – ответил Коринаам.

– Ты сделал что?

– Король Тойкелла так и не понял, что вы всего лишь посол. Он по‑прежнему уверен, что принимал у себя лично лорда Амбинола.

– Но я тебя тысячу раз просил объяснить ему, что…

– Понимаю вашу озабоченность, принц. Тем не менее в данный момент, согласитесь, главная задача – сохранить хорошие отношения с королем, пока пленные не будут освобождены и мы благополучно не покинем его территорию.

В случае вашего разоблачения король, конечно же, разгневается. Даже сейчас, когда договор полностью согласован и готов к подписанию, заявление о том, что вы не корональ, может привести к скандалу.

– Я ему покажу скандал! – воскликнул Харпириас. – Он уже видел, на что способны энергометы. Если после всех этих бесконечных переговоров он откажется отпустить людей…

– Вы, разумеется, можете отдать солдатам любой приказ.