Он пристально посмотрел на нее.

— Мне показалось, что совсем недавно ты говорила, что он все еще Дион, что ты не можешь его убить и не позволишь нам.

— Это единственный выход. — Она глубоко вздохнула. — Дион больше не вернется.

— Но…

— Я думаю, он хочет, чтобы мы так сделали.

Кевин на мгновение задумался.

— Но как мы это сделаем? Ведь мы не сможем даже приблизиться к нему.

— Я думаю, — медленно произнесла она, — что нам нужно напиться.

— Нет!

— Ну, может быть, не совсем напиться, — согласилась она. — Но я думаю, мне немного вина следует принять обязательно. Это единственный путь, чтобы я влезла в… во все это.

— Ты будешь…

— Такая же, как они? — Она покачала головой. — Не думаю. Столько, чтобы потерять над собой контроль, я пить, конечно, не собираюсь. Выпью так, чтобы возбудить свои способности в достаточной степени. И не больше.

— Но что это даст?

— Это поможет мне стать такой, какой я должна быть.

— Менадой?

— Менадой.

— Ну и что тогда?

— Я разорву, уничтожу его.

В комнате повисла тишина. Кевин откашлялся, начал что-то говорить, затем снова замолк.

— Я не виновата, что такой уродилась, — мягко продолжала Пенелопа. — Но я такая, какая есть. Я могу с этим бороться, могу это подавлять, стараться не замечать в конце концов. Но я могу также попытаться использовать это в наших целях. — Она подошла к постели и села рядом с ним. — После долгих раздумий я поняла, что это единственный выход. Наш единственный и последний шанс. С ним все равно должно случиться нечто подобное. В любом случае. Я же просто… ускорю ход событий.

Он с трудом заставил себя улыбнуться.

— Как хорошо ты придумала. Но какую роль в этом действе ты отводишь мне?

Она потрепала его по плечу.

— Это мы решим чуть позже. А пока пошли. Давай сообразим что-нибудь на завтрак. Нам сейчас нужно много энергии.

В дальнем углу кухонного шкафа они нашли непочатую бутылку вина. Тот, кто жил здесь, в этом домике (она или он), выпивохой явно не был. Эту бутылку хозяину кто-то, по-видимому, подарил, и она так и стояла в шкафу нетронутая, с красной ленточкой, спрятавшись за банкой с мукой, и ждала их.

Пенелопа взяла ее, прочла этикетку и улыбнулась.

— Галло. Не Аданем, но, я полагаю, сойдет.

Сейчас в машине бутылка лежала на сиденье между ними. Сидя за рулем, Кевин бросал иногда на нее косые взгляды. За завтраком Пенелопа к ней не притронулась, боялась непредсказуемой реакции. Было решено, что она выпьет в самую последнюю минуту.

Вино.

Она посмотрела на бутылку, неожиданно почувствовав, что сгорает от нетерпения. Ее вдруг переполнило какое-то радостное ожидание, и если бы она сейчас пошла на поводу у своих желаний, то немедленно бы ее откупорила и опустошила одним глотком.

Кевин хмуро смотрел перед собой.

Пенелопа была уверена, что это единственно правильный выход.

После приключений последних нескольких дней их костюмы выглядели неприглядно — грязные, с неприятным запахом, — но в данный момент одежда им вообще была не нужна. Она заставила Кевина снять рубашку и с помощью ножниц превратила его джинсы в короткие шорты.

Свои вещи Пенелопа просто разорвала, а теперь придирчиво разглядывала себя в зеркале, прикидывая, достаточно ли у нее «приличный» вид для той роли, которую она собиралась сыграть. Ей хотелось сказать что-то легкое, юморное, превратить все, чем они сейчас занимались, в шутку, но вместо этого девушка повернулась к Кевину и сообщила:

— Когда приедем на место, я обнажусь до пояса.