— Вас к телефону, мистер Эндрюс. Директор ФБР.

— Сэр?

— Марк, я слышу, вы в порядке. Отлично. Как это ни печально, сенат делает перерыв в заседаниях, отдавал дань памяти сенатору Харрисону. Президент потрясена, но считает, что это очень своевременный момент, чтобы подчеркнуть важность контроля над оружием, поэтому мы все сегодня приглашены к обеду пораньше. Жаль, что вы не можете к нам присоединиться. Кстати, мы поймали троих — Матсона, вьетнамского снайпера и мелкого жулика по имени Тони Лорайдо. Не исключено, что остался еще кто-то, я извещу вас позже. Спасибо, Марк.

Прежде чем Марк успел ответить, раздался щелчок.

Четверг, вечер, 10 марта

В тот вечер Марк приехал в Джорджтаун в семь. Днем он побывал на поминках по Саймону и выразил соболезнования его еще не пришедшим в себя родителям. У них было еще пятеро детей, но это ничего не меняло. После их горя Марку захотелось окунуться в тепло жизни.

Элизабет встретила его в красной шелковой блузке и черной юбке, в которых он в первый раз увидел ее, и сразу обрушила на него поток слов.

— Не понимаю, что происходит. Звонил отец и сказал, что ты пытался спасти жизнь сенатору Харрисону. А что ты там вообще делал? Отец очень расстроен всей этой стрельбой. Почему ты все время следовал за ним? Ему грозила какая-то опасность?

Марк взглянул ей в глаза.

— Нет, он тут ни при чем, поэтому давай попробуем начать все сначала.

Но она по-прежнему ничего не понимала.

Когда они пришли в «Рив Гош», метрдотель встретил их с распростертыми объятиями.

— Добрый вечер, мистер Эндрюс, очень рад снова вас видеть. Вы разве заказывали столик на сегодня?

— Нет, он на мое имя. Доктор Декстер, — пояснила Элизабет.

— О, да, конечно, доктор. Прошу вас, сюда.

Они поужинали печеными моллюсками и, наконец, бифштексом без всякого гарнира и запили двумя бутылками вина.

По пути домой Марк почти всю дорогу пел. Придя в дом, он твердо взял ее за руку и повел в темную гостиную.

— Сейчас я тебя соблазню. Никакого кофе, бренди, никакой музыки, соблазнение в чистом виде.

— Неужели мне так повезет!

Они упали на кушетку.

— Ты перепил, — заметила Элизабет.

— Погоди, сейчас узнаешь. — Он поцеловал ее в губы и, не отрываясь, стал расстегивать ей блузку.

— Ты уверен, что не хочешь кофе? — спросила она.

— Абсолютно уверен, — ответил он, медленно вытаскивая блузку из юбки, одной рукой обнимая ее за спину, а другой потянувшись к ее ноге.

— Тогда, может быть, музыку? — весело спросила она. — Что-нибудь особенное. — Элизабет включила стереосистему. Это снова был Синатра, но песня на этот раз была более подходящая.

Она снова упала в объятия Марка.

Он расстегнул ей юбку. Тусклый свет падал на изящные, красивые ноги. Он начал нежно ее ласкать.

— Ты расскажешь мне, что случилось сегодня на самом деле, Марк?

— Потом, милая.

— Когда разделаешься со мной, — сказала она.

Он стянул с себя рубашку. Элизабет посмотрела на забинтованное плечо.

— Тебя ранили при исполнении служебных обязанностей?

— Нет, укусила моя последняя любовница.

— Наверное, у нее было больше времени, чем у меня.

Они придвинулись ближе друг к другу.

Он положил трубку рядом с телефоном:

— Это ночь моя, Юлий.

— Не могу дозвониться, сэр, — сказал Эллиотт. — Телефон постоянно занят.