Я сердцем никогда не лгу.

         И потому на голос чванства

         Бестрепетно сказать могу,

         Что я прощаюсь с хулиганством.

         Пора расстаться с озорной

         И непокорною отвагой.

         Уж сердце напилось иной,

         Кровь отрезвляющею брагой.

         И мне в окошко постучал

         Сентябрь багряной веткой ивы,

         Чтоб я готов был и встречал

         Его приход неприхотливый.

         Теперь со многим я мирюсь

         Без принужденья, без утраты.

         Иною кажется мне Русь,

         Иными – кладбища и хаты.

         Прозрачно я смотрю вокруг

         И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,

         Что ты одна, сестра и друг,

         Могла быть спутницей поэта.

         Что я одной тебе бы мог,

         Воспитываясь в постоянстве,

         Пропеть о сумерках дорог

         И уходящем хулиганстве.

«Дорогая, сядем рядом…»

         Дорогая, сядем рядом,

         Поглядим в глаза друг другу.

         Я хочу под кротким взглядом

         Слушать чувственную вьюгу.

         Это золото осеннее,

         Эта прядь волос белесых –

         Все явилось, как спасенье

         Беспокойного повесы.

         Я давно мой край оставил,

         Где цветут луга и чащи.

         В городской и горькой славе

         Я хотел прожить пропащим.

         Я хотел, чтоб сердце глуше

         Вспоминало сад и лето,

         Где под музыку лягушек

         Я растил себя поэтом.

         Там теперь такая ж осень…

         Клен и липы, в окна комнат

         Ветки лапами забросив,

         Ищут тех, которых помнят.

         Их давно уж нет на свете.