— Умеешь ты людей вербовать.

— Ага. — Феб хохотнул. — Ловец человеков, как говорится. Если когда-нибудь соберусь книгу написать, так и назову.

— Угу, я тоже собираюсь, да все никак не соберусь…

Пообщавшись с коллегой по неожиданному вояжу в Средневековье, я отправился с проверкой по местам и вернулся в ставку только к обеду. К этому времени обустройство позиций окончательно завершилось, а бойцы и командиры подразделений накрепко усвоили свои маневры и задачи. Оставалось только дождаться франков.

И они не заставили себя ждать. Вскоре примчался посыльный от разведчиков и доложил, что армия Паука всего в нескольких лигах от нас.

Сначала появились конные разъезды. Распознав врага, они убрались назад, а через четверть часа показались жандармы, выдвинутые вперед, чтобы помешать нам атаковать французов на марше. Следом за ними маршировали густые колонны пехоты.

— Ваше величество! — азартно воскликнул граф Лири. — Самое время атаковать, пока франки не перестроились! Дозвольте, я возглавлю атаку!!!

Феб с кривой ухмылкой спокойно ответил:

— Я не сомневаюсь в вашей доблести, граф, но не вижу необходимости менять план боя.

— Как прикажете, ваше величество… — Граф оскорбленно набычился.

Его сторонники, коих в свите короля Наварры собралось немало, осуждающе загудели.

Но Франциск, не обращая на них внимания, спокойно приказал:

— Трубите сигнал к бою…

Немедля заревели трубы. Никакой особенной суматохи не возникло, так как все уже давно стояли по своим местам.

Я ожидал, что жандармы сразу же попробуют атаковать, но ошибся. Тяжелые кавалеристы так и остались буфером между армией Наварры и франками, а их пехота начала перестраиваться в боевые порядки.

Ничего примечательного до самого вечера не произошло. Филипп выслал вперед множество мелких отрядов кавалерии, которые принялись прощупывать нашу оборону. Особо на рожон не лезли, только раз пришлось послать рыцарей отогнать их, когда они полезли к нам в тыл через левый фланг. Но так, чтобы те успели заметить, что мы почти не прикрыты в этом направлении. А орудийные батареи мы замаскировали в лучших традициях воинского искусства — в упор не заметишь.

Проехавшись между подразделениями, я неожиданно заметил амхарцев Феба. Эфиопы неторопливо направлялись в расположение легкой конницы.

— Дон Гырма?

Амхарец, немилосердно коверкая басконские слова, невозмутимо ответил:

— Наша долг велит нам становить в первые ряды.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — спокойно возразил я.

— Не вам это решал, сира Арманьяка. — В голосе эфиопа проскользнуло упрямство.

— Вы бросили своего государя! — с трудом сдерживаясь, процедил я. — Хотя ваш прямой долг — находиться рядом с ним и защищать его. Не сколько от них, — я показал в сторону позиций французов, — сколько от врагов, что таятся среди своих. Как военный маршал Наварры, я приказываю вам немедля вернуться. Иначе я прикажу взять вас под стражу.

По оливковому лицу эфиопа пробежала злобная гримаса. На несколько секунд повисла тяжелая пауза. Но потом вдруг Гырма вежливо поклонился мне и развернул коня. Следом за ним направились его собратья.

«Чертовы эфиопы…» — ругнулся я про себя и направил коня в лагерь мавританской конницы.

Объезжал подразделения до самой темноты. Поспать не удалось совсем — франки несколько раз за ночь трубили атаку, держа нас в тонусе.