– Не нравится мне это. – проговорил я, дотронувшись ладонью до внутренней обшивки и почувствовав, что метал теплый. – Крепления шара выдержат? Не расплавятся под воздействием диссонанса как лестница в прошлый раз?

– Не должны. – ответил Краснов, только вот уверенности в его голосе я не услышал. – Можем развернуться и…

– Нет. – покачал я головой. – Другие варианты?

– Набор высоты. – подумав предложила Ангелина. – До цели девяносто километров, если мы начнем подниматься, то пойдем по радиусу. А сверху спуститься куда быстрее чем идти по прямой.

– Хорошо, так и сделаем. – решил я. – Максим, на тебе контроль приборов, мы должны добраться до центра зоны и доставить наш подарочек.

– В идеале нам бы ещё оттуда убраться. – заявил Краснов. – Резонатор рванет, так или иначе, если мы окажемся в радиусе меньше пяти километров – никакой конструкт и гондола нас не спасут.

– Значит тем более поднимаемся. Сбросить бомбу можно и с восемнадцати километров. – ответил я.

– Боюсь не выйдет. – покачал головой Максим. – Ветер слишком сильный, а конструкция хрупкая. Даже если мы её скинем без парашюты – её всё рано отнесет в сторону от врат диссонанса. А уж ели с парашютом, то и вовсе, отклонение может достичь нескольких километров. Даже в идеальных условиях я не могу гарантировать закрытие врат, три метра – максимум.

– Значит, когда прилетим по горизонтали, начнем спускаться по вертикали. – сказал я, понимая, что сегодня возможно наш единственный шанс.

– Потолок. – через минут двадцать сказала Ангелина, когда дирижабль добрался до немыслимых тридцати километров. Пришлось даже задраить все люки и подать кислород из баллонов, чтобы компенсировать его потерю. Но своего мы добились, трясти стало куда меньше, да и ветер превратился из встречного в восходящий.

Несколько минут мы пролетели в полной тишине и спокойствии. Краснов начал рассчитывать оптимальную высоту для сброса бомбы с учетом новых вводных, а затем дирижабль ухнул вниз, разом на несколько сотен метров, и, несмотря на автоматическую подачу гелия, продолжил стремительно снижаться.

– В чем дело? – спросил я у метнувшегося к приборам Максима.

– Баллоны начали лопаться. – ответил вместо него змей. – Три десятка за две секунды. Стабильность оболочки нарушена.

– Ладно, черт с ним. Разворачивай. – скрипнув зубами сказал я. – Ваша жизнь мне дороже. Скинем балласт и вернемся для дальнейших исследований.

– Не выйдет. Бомба лишь создаст незначительную флуктуацию. – возразил Краснов.

– Ну и черт с ней. Как сказала моя первая супруга – зона от нас никуда не денется. – сказал я, махнув рукой. – Подготовимся лучше, соберем ударную группу на вездеходах и прорвемся к центру.

– Боюсь не получится. – Ангелина оглянулась и в её глазах я прочел слабо скрытый испуг. – Рули заклинило, конструкция не выдержала.

– Твою… – я прикрыл глаза просчитывая варианты. – Двигатели мы можем вырубить? Чтобы они не толкали нас вперед? Нет? Отцепить шар, воспользоваться парашютом для бомбы?

– Боюсь теперь нам только один путь. Вниз. – проговорил Краснов, прекрасно понимая, что вина на произошедшем во многом лежит именно на нем, как на инженере изобретателе. – Мы можем только сесть на своих условиях. Ближе или дальше от центра. Но уже на той стороне.

– Ближе. – помолчав несколько секунд приказал я. – Держи курс на ядро зоны.

– От взрыва бомбы нам пешком не сбежать. – попробовал возразить Краснов.

– Значит придумаешь что нибудь чтобы сбежать удалось.