Не собираясь засекать сколько времени нам подарил самоотверженный поступок патриарха я подхватил его, закинув себе на плечи, и побежал к болтающейся в десятке метров лестнице. Грохот ломаемого камня приближался с каждым мгновением, и хотя всего через пару секунд я уже ухватился за ступени, тварь оказалась быстрее.

Снеся последние каменные шипы и деревья, отделяющие его от добычи, хозяин тайги бросился вперед, разинув пасть, полную острых загнутых зубов. Меня даже обдало зловонным дыханием, но чудище совершенно зря разевало пасть. В следующую секунду в неё влетела очередь из притаившейся на дне гондолы автопушки.

Не ожидавший такой подлянки монстр даже подался назад, очевидно уже и забыв, кто и когда его в последний раз сумел ранить, или хотя бы дать отпор. Но в следующую секунду недоумение сменилось обидой, а обида – яростью. Тварь взревела, и меня отбросило в сторону, вместе с лестницей и патриархом, которого я с трудом удерживал, прижимая к себе.

Дирижабль качнулся, несколько секций шара прогнулось, одна даже порвалась, но в целом конструкция выдержала попадание волны, лишь отбросившей кораблик и позволившей быстрее набрать высоту. Оставляя тварь в бессилии кидаться внизу из стороны в сторону, пытаясь выместить свою обиду.

А затем я начал подниматься наверх, одной рукой держа патриарха. Даже с моей силой и улучшенным организмом давалось это не так легко и быстро, как хотелось. А затем я понял в чем дело – расстояние между ступеньками увеличивалось. Материал не выдерживал воздействия диссонанса, размягчаясь и растягиваясь.

– Тяните! Тяните лестницу вверх! – проорал я, стараясь как можно скорее перебирать ногами и рукой. Учитывая, что лестница ещё и болталась из стороны в сторону, давалось это совсем не легко. К счастью, меня услышали и вскоре лестница пошла вверх. Хотя в первое мгновение сердце ушло в пятки, мне показалось что она просто так растягивается, и я сейчас упаду с высоты в пару сотен метров, без возможности использовать конструкты и поймать себя прессом.

– О господи… о господи… – первое что нас встретило в гондоле – причитания Гаечки, стоящей у руля. Я подал вперед Филарета, которого подхватил Макс, а затем, с помощью Ангелины сам забрался внутрь и поспешно захлопнул люк.

– Ай… горячий. – отстранилась попробовавшая обнять меня девушка.

– Это не я, это доспех. – приободрил я супругу. – Сейчас сниму и всё будет в порядке.

– Не стоит спешить, пусть остынет. – ответила с улыбкой Ангелина.

– Нет, стоит. – возразил я, показав на распластавшегося на дне судна Филарета.

Патриарх тяжело дышал, с хрипами и каким то клокотанием. Так что медлить с его лечением было категорически нельзя. Но когда я скинул доспех и вернулся к лежащему человеку, которому сунули под голову подушку, у меня свело скулы. Спасать… не то чтобы было нечего, но…

– Нужно его раздеть. – сказал я, решившись. – Поднимайся на километр. Ангелина, тебе понадобятся хирургические инструменты… и пила для ампутаций.

– Может не надо? – спросила девушка. – Разве нельзя его спасти?

– Целиком – точно нет. – жестко ответил я, в четыре руки с Максимом раздевая Филарета. Изменения что произошли в патриархе за время блуждания по зоне оказались критическими. И если что то я ещё мог исправить, то по большей части он уже не был человеком. Не в привычном понимании. Он даже искаженным не являлся.

Хромал он не из за перелома или растяжения, как мне показалось с первого взгляда, пока мы бежали, а из за того, что кости проросли в разные стороны. Ниже колена они больше напоминали выкорчеванный пень с обломками толстых корней. Сосуды оказались безвозвратно повреждены, ткани отекли из за кровоподтеков, а стопа уже должна была отмирать, но вместо этого жила своей жизнью, превратившись во что то иное.