– Пресс после третьей недели обучения. Ну да, ну да – пошел я нафиг. – усмехнулся Таран, поднимаясь мне на встречу. – А меня еще талантом среди отбросов называли, когда к концу второго курса я первый создал щит. Хотя да, ты же у нас не отброс, а самый настоящий аристократ, да Граф?

– Если ты таким образом ищешь себе оправдание чтобы не развиваться – забудь. Тебе еще Недосуда надо побить в схватке. – ответил я, усмехнувшись. – Ну или если ты вдруг решил сдаться, свесить лапки и отправится в общевойсковую роту.

– Ловить снаряды контрбатарейного огня турок? Не, спасибо, я лучше на теплое местечко в твоей гвардии буду рассчитывать. – рассмеялся бурят, уперев кулаки в бока. – Ладно, идем на стрельбище?

– Ага. Жеглов! Хватит энергии довести доспех до ангара? – спросил я, вылезая из стальной скорлупы. Петр кивнул, без глупых вопросов забираясь в броню. Вставил камень в нагрудную пластину и двигатели тут же ожили, с тихим шипением закрывая доспех. Зависть. Черт подери, как легко он бежал в этом металлическом гробу…

– Идем? – повторил довольно Леха, я с прищуром посмотрел на товарища, и, судя по всему, выражение лица оказалось именно такое как должно быть. – Что? Я ни в чем не виноват. Это не я, вот вообще ни разу ни я. Ну хотя может где то что то и я, но конкретно здесь – нет. И вообще нет свидетелей. Какие ваши доказательства?

– Сколько ты заработал, устроив из моего занятия шоу? – прямо спросил я.

– Пятнадцать рублей на том, что ты покажешь что то необычное. – тут же не став пререкаться ответил Леха, но я продолжал на него внимательно смотреть. – Ла адно хорошо, еще двенадцать на то, что используешь силовые конструкты.

– А чего так мало? Триста человек тут сидело. – искренне удивился я.

– Слишком в тебя верят, брат. – ответил Таран, приобняв меня за плечи. – Ну а ставить против – вообще глупость несусветная. Вот и выкручивается твой зам как может.

– За то, что соврал – двенадцать идет мне. – коротко сказал я, и Шебутнов, вздохнув, протянул мятые купюры. – И еще половина за то, что не согласовал спор.

– Эй, я же так вообще ни с чем останусь. Ты же даже деньгами не рисковал! – возмущенно проговорил Леха.

– За возмущение – еще рупь. – усмехнулся я, поманив его пальцами. И Шебутнов, сделав кислую мину, выложил все что причиталось. Мне на секунду даже показалось что он сейчас вспылит и что нибудь скажет, этакое, но нет парень совсем не дурак и язык за зубами держать умеет. – Молодец. Выводы правильные сделал. На держи, двадцатка в общак.

– Ну то есть в твой же карман, но который у меня хранится. – фыркнул Леха, забирая обратно купюры. – Я все понял, старшой. Урок усвоен.

– Ну и хорошо. Идем. – ответил я, и построив свою роту двинулся на полигон. Уже две недели мы каждый день стреляли из винтовок, пистолетов и автоматов, переделанных под слабые патроны с сохранением массы и габаритов. Смотрелось это конечно странно, толстый ствол с маленькой дырочкой для пули, но особых вопросов ни у кого не возникало.

Большинство просто воспринимало все как данность, я же понимал, что миром продолжают править деньги. Мы даже гильзы подбирали, для повторного использования, что уж говорить о сотнях килограмм пороха и свинца, которые расходовались на полигоне ежедневно. Как никак полторы тысячи человек с утра до вечера бахают.