– Сжать пресс… – пробормотал я, пытаясь понять, как можно это сделать.

– Не думай об этом. Как и любой навык, этот придет вместе с тренировками. Я могу сто раз сказать тебе как именно нужно прыгать вверх, но пока ты сам не начнешь это делать – у тебя ничего не получится. Так что тренируйся. – пожав плечами сказал Коловрат. – Только не порть зря казенное имущество, бей землю, а лучше бетонную стену. И нагляднее и вреда от тебя не так много.

– Будто вас когда то беспокоило сколько я могу вреда нанести. – усмехнулся я, проводя комбинацию, теперь уже по бетонной стене. И… ощущения изменились, возможно из за того, что конструкты рассеивались не по моей воле, а гораздо раньше, при столкновении со стеной. Словно оказывались менее прочными и теряли вложенный в них резерв. Неприятное чувство, скажем мягко.

– Они у тебя просто слишком большие. – усмехнулся Коловрат, когда через час попыток я зло выдохнул сквозь сжатые зубы. Тренер встал на мое место, а затем легким движением создал… нет, прессом это назвать было нельзя. Коготь ветра – тонкое прозрачное лезвие следующее за рукой наставника и вылетевшее вперед почти на метр. Коготь врезался в стену, со скрежетом оставив на ней глубокую длинную царапину.

– Все отлично, только вот я пока объемными конструктами не владею. – поджав губы ответил я.

– А кто сказал, что он объемный? Может форма у когтя и вытянутая, но он – плоский. – довольный произведенным впечатлением сказал Коловрат, а затем полоснул стену еще раз, теперь оставив три параллельных царапины уходящих куда глубже, почти на тридцать сантиметров. – Вот эти – объемные, настоящие когти. А то, просто хитрый диск, созданный с определенной привязкой, скоростью и длиной.

– Простой диск. – передразнил я его, покачав головой. Диск, просто блин… оригами очень успокаивает, особенно когда не складывается!

Под вечер, совершенно выдохшийся и недовольный я понял, что тренировки тренировками, но мне элементарно не хватает базового понимания. И у кого, если не у преподавательницы по конструктам я мог его получить? Так что, не мудрствуя лукаво отправился прямо к бывшей связной.

Найдя ее в учительской, я даже не сразу понял, что именно меня смущает во внешности Марии Ивановны. Кажется, она располнела, но совершенно не комплексовала по этому поводу. Но если посмотреть на ее ауру…

– Вы беременны? – невольно вырвалось у меня, и пьющая чай женщина чуть не подавилась, наклонившись над кружкой.

– Сашенька, ну что ты такое говоришь? – быстро произнесла учительница, оглядевшись по сторонам, на ставших оглядываться на нее коллег. – Ну располнела немного, но неприлично же женщине о таком говорить, особенно прямо!

– Прошу прощения… мне срочно нужна ваша консультация, не уделите несколько минут? – попросил я, и Мария, вздохнув, отставила недопитый чай. – Можем выйти на полигон, у меня не получается один из конструктов.

– Да, конечно, подожди меня несколько минут снаружи. – сказала, улыбнувшись, Бакинова, и зашла в раздевалку для преподавателей. А когда мы встретились внизу у входа я в очередной раз нахмурился, сравнивая её ауру сейчас с моими воспоминаниями. Нет, со здоровьем у нее все в порядке, но…

– А сколько месяцев? – не выдержав задал я вопрос еще раз. – Четыре?

– Боже, Александр, ну нельзя же так прямо… – вздохнула Мария Ивановна, отвернувшись, но затем вдруг улыбнулась, очень гордая собой. – Три с половиной, только прошу тебя никому не говори!

– Угу. – пробормотал я, внутренне выдохнув, не от меня – уже хорошо. По срокам не подходит. – А от кого, известно?

– Молодой человек, держите себя в руках.