– Значит оно поступит. Оставлять без армии этот регион мы тоже не можем. Как и сидеть на одном месте. – мрачно, но решительно ответил я, мельком взглянув на приближающегося Шебутнова. – Что у тебя?

– Хорошая новость, мы сорвали куш. Плохая, мы его все равно не утащим. – с грустью проговорил Леха. – По соотношению масса объем ничего более ценного чем вооружение и разведчик тут нет, но судя по декларации в контейнерах можно найти оросительное оборудование, вещи, сельхозтехнику и даже мебель. Для нас это все бесполезно, но денег стоит немеряно.

– Значит нужно придумать как это продать, а то, что нельзя продать – раздать. Оставлять этим гадам я ничего не намерен. Там указаны контакты покупателей или маршрут следования? – на всякий случай уточнил я.

– Больше чем в половине случаев в назначении указана только отделение компании получателя в Ашхабаде. Есть отдельные лица и даже сам Амин бей указан как получатель, но только в части пунктов. – перечислил Шебутнов, листая список на планшете. – Но это в любом случае на очень большую сумму. Вы что, хотите им отдать нашу добычу?

– Только ту, за которую заплачены деньги. – ответил я. – Если им не доставить сельхоз оборудование, нечем будет осенью собирать урожай. А значит и кормиться зимой. Ты готов нести ответственность за сотни, а может и тысячи умерших с голоду, только потому что тебе захотелось заработать чуть больше? Нет? Вот и я не готов. Мы не ради этого затеяли весь финт с ограблением.

– А ради чего? – чуть нахмурившись спросил Леха. – Деньги есть деньги.

– Господи, ладно… я объясню это твоим языком. Почему люди несут деньги ордену? Потому что ему доверяют, и твари этим умело пользуются. Не будь тупее противника, создавай себе хорошую репутацию, и тогда за помощью придут не к ним, а к тебе. – сказал я, приводя те аргументы, которые Леха мог воспринять. – А помощь чаще всего не бесплатная. Понимаешь?

– Кажется да, мы показываем себя хорошими парнями, и когда в это поверят мы заработаем больше денег. – решительно проговорил Шебутнов.

– Верно. А еще это позволит нам просто остаться людьми. – сказал я, кивнув ему в сторону ребятишек вокруг которых суетились девушки.

– Ты меня простите, ваше сиятельство. Но в нашем приюте иногда и хуже кормили, чем их. – криво усмехнувшись ответил Леха. – Нет, жаль соплячек, конечно. Но у нас не лучше.

– Ты прав, но это не значит, что мы можем плюнуть на всех. – решительно сказал я. – Выгода для нас здесь и сейчас – это мышление проигравших. Тех, кто не думает на перспективу. Заработать, загрести, а потом хоть трава не расти… Кто так думает, может стать очень богатым, но его дети умрут в праздности, а внуки в нищете.

– Ну… нам до детей еще дожить бы. А уж внуки и подавно. – заметил Леха, но куда менее уверенным тоном.

– Не пойми меня неправильно, думать о собственной выгоде – нормально. Но выгода бывает разной. – заметил я, похлопав товарища по плечу. – Удовлетворение от сделанного и положительная репутация – это тоже выгода и дела помогающие сохранить голову на месте, а не поехать кукухой.

– Выходит что, нам все заработанное раздать лучше? –с прищуром посмотрел на меня Шебутнов.

– Нет конечно. Толку военным от комбайна, а фермерам от резонансного доспеха? Взять и те и другие возьмут с удовольствием, особенно бесплатно. – усмехнулся я. – пробуй свою репутацию тоже в деньгах оценить. А заодно представь, вот у них вся эта техника сломалась, где они будут брать новую.