– Продолжаем, или признаешь свое поражение? – спросил я, на всякий случай готовясь ударить в любую секунду.

– Твоя сила не делает тебя правым! – рявкнул Вахамеди. – Варвары! Нарушающие международные договоренности и законы варвары! Вы зовете себя частью европы, но вы не больше, чем кучка дикарей, не знающих понятия о чести!

– А вот за такое и головы лишиться можно. – усмехнулся я. – Может даже не от меня, а от одного из однокурсников. Или вы, господа, не считаете себя русскими?

– Мы не считаем себя варварами. – довольно спокойно и флегматично ответил один из третьекурсников. – Но вы правы, граф, такого прощать нельзя. Принц Бамуджин Вахамеди, немедля извинитесь перед всеми собравшимися, в противном случае мы будем вынуждены изгнать вас из студенческого братства.

– Ого, у вас еще и братство есть? – удивленно проговорил я, наблюдая за тем как зрители встают со своих мест один за другим.

– Я не признаю ни этот, ни предыдущий поединок достойным! – не унимался перс. – Это фарс, помноженный на простолюдинское невежество! Такого в высшем свете быть не должно! Это словно явится на благородный поединок на шпагах – с двуручным фламбергом. Нет! С плохо обструганным бревном!

– И все же тебе этим поленом неплохо накостыляли, а Бамуджин? – усмехнулся я, не сумев сдержать едкий комментарий. – Значит у вас в роду все такие сумасброды? Жаль жаль. В следующий раз значит в плен брать не стоит.

– Господин, бросаться подобными словами – плохой тон. – покачал головой куратор. – Правила войны между аристократами придуманы не просто так. Первая мировая показала, что будет если, все откажутся от своих принципов и начнут стремиться не к победе, а к нанесению противнику наибольшего ущерба. Отравляющие газы, бомбардировки мирных городов… не стоит уподобляться тем, с кем мы воевали.

– Погодите, я никак не пойму, он признал свое поражение или нет? – спросил я, вынуждая куратора повернуться к принцу.

– Учитывая ваше состояние, и потерю контроля над стихийным конструктом, я объявляю Александра Суворова победителем этой дуэли. – громогласно объявил куратор, разве что пальцем в него не тыча. – Отныне вам, принц Бамуджин Вахамеди, запрещается словом или делом затрагивать достоинство ответчика, а также его сослуживцев и соратников. В противном случае на вас ополчится весь свет.

Принц, фыркнул, ничего не ответив, и одним рывком открыв резонансный доспех, удалился прочь. При этом, что характерно, большая часть студентов осталась на месте, но несколько все равно последовало за ним. Судя по характерным черным кучерявым волосам и оттенку кожи – родственники или подданные.

Не показывая всю усталость, немедля накатившую на меня, я так же выбрался из брони и оказался в тесном дружеском кругу. Меня поздравляли со всех сторон. Восхищались техникой и удачливостью, и на общем фоне казалось странным, что Мария лишь вежливо и отстраненно улыбается.

– Гоните его, унижайте его. – услышал я тихий комментарий Лехи, за что парень тут же получил подзатыльник от стоящей рядом Пожарской. Ну хоть у них, кажется, все начинает налаживаться. А вот мне сегодня преподали целую кипу очень болезненных, но чрезвычайно полезных уроков. И с одним из них следует немедля разобраться.

– Дорогая, не хочешь поговорить наедине? – спросил я, схватив Мальвину за локоть. Девушка попробовала вырваться, затравленно глянула по сторонам, но в семейные разборки никто лезть похоже не стремился. – Думаю, нам есть что обсудить дома.

– Пожалуй я сегодня буду ночевать отдельно. – проговорила Мария, оглянувшись на подошедшую к нам Ингу. – Княжна Лугуй, приятно вас видеть.

– Ваше высочество, Мария. – чуть поклонилась девушка.