|
- Хорошо, - сказал король, - значит, ты остаешься со мной? - Договорились. - Ладно, я ложусь. - Добро! - Но ты, ты ведь не ляжешь? - И не подумаю. - Я скину только камзол. - Как тебе угодно. - Штаны снимать не буду. - Правильная предосторожность. - Ну, а ты? - Я останусь в этом кресле. - А ты не заснешь? - За это не поручусь. Ведь сон, все равно что страх, сын мой, не зависит от нашей воли. - Но по крайней мере постарайся не заснуть. - Успокойся, я буду себя пощипывать! Впрочем, голос меня разбудит. - Не шути с голосом, - предупредил Генрих, который уже занес было ногу над постелью, но тут же ее отдернул. - Ну, валяй, - сказал Шико. - Ты что, ждешь, чтобы я тебя уложил? Король вздохнул, осмотрел тревожным взглядом все углы и закоулки комнаты и, дрожа всем телом, скользнул под одеяло. - Так, - сказал Шико, - теперь мой черед. И он растянулся на кресле, обложившись со всех сторон подушками и подушечками. - Ну, как вы себя чувствуете, государь? - Неплохо, - отозвался король. - А ты? - Очень хорошо. Доброй ночи, Генрих. - Доброй ночи, Шико, только ты не засыпай, пожалуйста. - Чума на мою голову! Я и не собираюсь, - сказал Шико, зевая во весь рот. И оба сомкнули глаза, король - чтобы притвориться спящим, Шико - чтобы и вправду заснуть. Глава 9 О ТОМ, КАК ГЛАС БОЖИЙ ОБМАНУЛСЯ И ГОВОРИЛ С ШИКО, ДУМАЯ, ЧТО ГОВОРИТ С КОРОЛЕЙ! Минут десять король и Шико лежали молча, почти не шевелясь. Но вдруг Генрих дернулся, словно ужаленный, резко приподнялся на руках и сел на постели. Эти движения короля и вызванный ими шум вырвали Шико из состояния сладкой дремоты, предшествующей сну, и он также принял сидячее положение. Король и шут посмотрели друг на друга горящими глазами. - Что случилось? - тихо спросил Шико. - Дуновение, - еще тише ответил король, - вот оно, дуновение. В этот миг одна из свечей в руке у золотого сатира потухла, за ней вторая, третья и, наконец, четвертая и последняя. - Ого! - сказал Шико. - Ничего себе дуновение. Не успел он произнести последнее слово, как светильник, в свою очередь, погас, и теперь комнату освещали только последние отблески пламени, догоравшего в камине. - Горячо, - проворчал Шико, вылезая из кресла. - Сейчас он заговорит, - простонал король, забиваясь под одеяла. - Сейчас он заговорит. - Послушаем, - сказал Шико. И в самом деле, в спальне раздался хриплый и временами свистящий голос, который, казалось, выходил откуда-то из прохода между стеной и постелью короля. - Закоренелый грешник, ты здесь? - Да, да, господи, - отозвался Генрих, лязгая зубами. - Ого! - сказал Шико. - Вот сильно простуженный голос. Неужели и на небесах можно схватить насморк? Но все равно это страшно. |
