|
- Отлично, покаяние никогда не мешает. Но о том, что тебе привиделось или, скорее, послышалось, что он сказал? - Он сказал: это указание свыше, чудо, и нужно подумать о спасении государства. Поэтому нынче утром я... - Что ты сделал нынче утром, сын мой? - Я дал сто тысяч ливров иезуитам. - Великолепно! - И я исполосовал ударами дисциплины свою кожу и кожу моих молодых любимцев. - Прекрасно! И это все? - Как это все? А ты сам что думаешь, Шико? Я не к шуту обращаюсь, а к человеку разумному, к другу. - Ах, государь, - серьезно сказал Шико, - сдается мне, у вашего величества был кошмар. - Ты так думаешь? - Все это привиделось вашему величеству во сне, и сон не повторится, если ваше величество не будет забивать себе голову разными мыслями. - Сон? - сказал Генрих, с сомнением качая головой. - Нет, нет. Я уже не спал, отвечаю тебе за это, Шико. - Ты спал, Генрих. - Ничуть, глаза у меня были широко открыты, - Случается, и я сплю с открытыми глазами. - Но я этими глазами видел, а так не бывает, когда в самом деле спишь. - Ну и что же ты видел? - Я видел лунный свет на оконных стеклах и зловещий блеск аметиста на рукоятке моей шпаги, на том самом месте, где ты сейчас сидишь, Шико. - А светильник, что с ним стало? - Он погас. - Сон, любезный мой сын, чистейший сон. - Почему ты не веришь, Шико? Разве ты не слышал, что господь говорит с королями всякий раз, когда он собирается произвести па земле какие-нибудь великие изменения? - Да, он с ними говорит, это правда, - сказал Шико, - но таким тихим голосом, что они его никогда не слышат, - Но почему ты не хочешь поверить? - Потому что ты слишком хорошо все слышал. - Ну ладно. Понимаешь теперь, почему я велел тебе остаться? - спросил король. - Черт возьми! - ответил Шико. - Затем, чтобы ты сам слышал, что скажет голос. - Нет, затем, что если мне вздумается повторить то, что я услышал, люди скажут - Шико валяет дурака. Шико - нуль, Шико - ничтожество, Шико - безумец, и что бы он там ни болтал первому встречному, все одно никто ему не поверит. Неплохо задумано, сын мой. - Почему вам не придет в голову, мой Друг, - сказал король, - что я доверяю эту тайну вашей испытанной верности? - Ах, не лги, Генрих, ведь если голос появится, он попрекнет тебя этой ложью. А у тебя и без того грехов выше головы. Но будь по-твоему: принимаю твое предложение. Я с удовольствием послушаю глас божий, может быть, он скажет кое-что и для меня. - А что нам делать до тех пор? - Лечь спать, сын мой. - Но если... - Никаких «если». - И все же... - Не думаешь ли ты, что, оставаясь на ногах, сможешь помешать гласу господню заговорить? Король превосходит своих подданных только на высоту своей короны, а когда у тебя голова не покрыта, поверь мне, Генрих, ты такого же роста, как и все остальные люди, и даже пониже кое-кого из них. - Хорошо, - сказал король, - значит, ты остаешься со мной? - Договорились. |
