|
Во всем теле Генриха чувствовалось такое возбуждение, а лицо его так побледнело, что Шико подумал - уж не заболел ли король на самом деле. С испуганным видом он следил за тем, как Генрих описывает круги по комнате, и, наконец, сказал ему: - Послушай, сын мой, что с тобой стряслось? Поделись своими страхами со мной, с твоим дружком Шико. Король остановился перед шутом, глядя ому прямо в глаза. - Да, - сказал он, - ты - мой друг, мой единственный друг. - Кстати, в аббатстве Балансе пустует место приора, - заметил Шико. - Слушай, Шико, ты умеешь хранить тайну? - Недостает приора и в аббатстве Питивьер, а там пекут чудесные пироги с жаворонками. - Несмотря на твои шутовские выходки, - продолжал король, - ты человек отважный. - Тогда зачем мне аббатство, подари мне лучше полк. - И даже можешь дать разумный совет. - В таком случае не надо мне твоего полка, назначь меня советником. Ах, нет, я передумал. Лучше полк или аббатство. Я не хочу быть советником. Тогда мне придется во всем поддакивать королю. - Замолчите, Шико, замолчите, час приближается, ужасный час. - Что на тебя опять накатило? - спросил Шико. - Вы увидите, вы услышите. - Что я увижу? Кого услышу? - Подождите немного, и вы узнаете все, все, что хотите знать. Подождите. - Нет, нет, ни за что на свете я не стану ждать. И какая бешеная блоха укусила твоего батюшку и твою матушку в ту злосчастную ночь, когда им вздумалось тебя зачать? - Шико, ты храбрый человек? - Да, и горжусь этим. Но я не стану подвергать мою храбрость такому испытанию. Сгинь, нечистая сила! Если король Франции и Польши вопит ночью, да так громко, что во всем Лувре поднимается переполох, то с меня-то что взять? Я человек маленький и могу даже опозорить твою опочивальню. Прощай, Генрих, позови своих капитанов, швейцарцев, привратников, аркебузиров, а мне позволь выбраться на свободу. К дьяволу невидимую погибель! К дьяволу неведомую опасность! - Я вам приказываю остаться, - властно произнес король. - Клянусь честью! Вот забавный монарх, он хочет отдавать приказания страху. Я боюсь, боюсь, говорю тебе. Ко мне! На помощь! И Шико вскочил на стол, несомненно для того, чтобы заранее занять выгодную позицию на тот случай, если объявится какая-то опасность. - Ну, ладно, шут, раз уж иначе ты не замолчишь, я тебе все расскажу. - Ага, - сказал Шико, потирая руки. Он осторожно слез со стола и обнажил свою длинную шпагу. - Великое дело спать заранее. Мы это все мигом распутаем. Ну, рассказывай, рассказывай, сын мой. Похоже, тут завелся крокодил, не так ли? Сгинь, нечистая сила! Клинок у меня добрый, я им каждую неделю мозоли срезаю, а мозоли у меня исключительно твердые. И Шико удобно расположился в большом кресле, поставив перед собой обнаженную шпагу; ноги его обвились вокруг клинка, как две змеи - символ мира - вокруг жезла Меркурия. - Прошлой ночью, - начал Генрих, - я спал... - И я тоже, - подхватил Шико. - И вдруг ощутил на лице какое-то дуновение... - Это крокодил, он проголодался и слизывал с тебя помаду. - Я наполовину проснулся и почувствовал, что волосы на моей бороде встали дыбом от страха. |
