|
Он был высоким и худым, с темными глазами, сидящими в еще более темных глазницах. Бриттон кивнула, и он отступил назад, оглядывая сидящих за столами. Его легкие, плавные движения напомнили Макферлейну большого хищника. Бриттон указала на него, подняв вверх ладонь: — Позвольте представить первого помощника капитана «Ролваага» Виктора Хоуэлла. Раздались приветствия, Хоуэлл кивнул и отошел, чтобы занять свое место за соседним столом. Глинн спросил тихо: — Могу я закончить представления? — Конечно, — ответила Бриттон. У нее был чистый четкий голос со следами легкого акцента. — Это специалист по метеоритам из музея Ллойда доктор Сэм Макферлейн. Капитан через стол протянула Макферлейну руку, оказавшуюся прохладной и сильной. — Салли Бриттон, — представилась она. — Добро пожаловать на борт, доктор Макферлейн. В ее акценте улавливалась шотландская картавинка. Глинн продолжал по кругу: — А это доктор Рейчел Амира, математик из моей команды, и Юджин Рочфорт, главный инженер. Рочфорт взглянул вверх, нервно коротко кивнул, его умные глаза, в которых светилась одержимость, заметались. Он был в синем пиджаке, который выглядел бы вполне приемлемо, не будь сшит из полиэфирного полотна, блестевшего под светом ламп в обеденном зале. Его взгляд остановился на Макферлейне и снова перескочил на кого-то. Ему, по-видимому, было не по себе. — А это доктор Патрик Брамбелл, корабельный врач. Не новичок в штормовом море. Брамбелл одарил сидевших за столом лукавой улыбкой и поклонился по-японски. Это был человек неопределенного возраста с заостренными чертами лица, с высоким лбом, отмеченным тонкими параллельными морщинами, с сутулой спиной и совершенно лысой, словно из фарфора, головой. — Вам доводилось работать корабельным врачом? — спросила вежливо Бриттон. — Никогда не схожу на сушу, если этого можно избежать, — произнес Брамбелл весело с ирландским выговором. Бриттон кивнула. Она вынула из кольца салфетку, развернула ее и положила на колени. Ее движения, ее пальцы, речь все казалось экономичным, безукоризненно отточенным. Она была так холодна и невозмутима, что Макферлейну подумалось, что это своего рода защитная реакция. Когда он брал салфетку, то заметил в центре стола серебряный держатель с картонкой меню: консоме «Ольга», баранина «Виндалу», цыпленок под майонезом «Тирамису». Макферлейн тихо присвистнул. — Вам не нравится меню, доктор Макферлейн? — спросила Бриттон. — Напротив. Я ожидал сэндвичи с яйцом и салатом и фисташковое мороженое. — Хороший обед является традиционным на корабле, сказала Бриттон. — Мой шеф-повар, мистер Сингх, один их лучших на флоте. Его отец готовил для британского Адмиралтейства во времена господства над Индией. — Ничто лучше, чем превосходно приготовленный «Виндалу», не напоминает о том, что мы смертны, — провозгласил Брамбелл. — Всему свое время, — заявила Амира, потирая руки и оглядываясь вокруг. — Где бар-стюард? Мечтаю о коктейле. — Мы разопьем эту бутылку, — вмешался Глинн, указывая на открытую бутылку «Шато Марго», которая стояла рядом с цветами. — Славное вино. Но перед обедом нет ничего лучше сухого мартини «Бомбей». Даже если обед в полночь. Глинн сказал: — Сожалею, Рейчел, но на борту корабля не разрешены спиртные напитки. |
