Даже если он никогда по-настоящему не понимал, что это значит.

Если ты читаешь это, значит, я мертв, — так начиналось письмо, — а ты и Управление остались бороться с этим монстром в одиночку. Я извиняюсь за это и хочу, чтобы его безумствам положили конец, я хочу этого больше всего остального. Все, что я совершил в последнее время, было сделано с этой целью. Но боюсь, что я слишком раскрыл свои карты, и при этом оказался зависим от него.

У него имеется две личности, Райли. Я не могу назвать тебе первую, потому что эту личность он охраняет с особой тщательностью. Но мне известно, что это кто-то, кого ты часто видишь — не друг, не любовник, но тем не менее кто-то приближенный к тебе. И не перед ним отчитывается Готье, скорее перед нашей сестрой-клоном. Они оба — и она, и Готье — избегут этой чистки, потому что не знают, что вы в курсе о Готье или о том факте, что в Управление заслан кто-то еще. Имя данное ей в лаборатории — Клаудия Джонс, но я понятия не имею, как она представляется в Управление.

Другая его личность, которой он чаще всего пользуется — Дешон Старр. Он возглавляет группировку, которая управляет доками и считает Мельбурн своей подвластной территорией. Он беспощаден и беспринципен. Его принцип работы — закрытая группировка. Лишь нескольким пришлым позволили вступить в ее ряды без тщательной проверки. Но я нашел его слабое место. Дешон любит мужчин, ему нравиться иметь в своем распоряжение толпы любовников — это первая возможность для Управления влиться в ряды группировки. Вторая — два заместителя Дешона. Они являются лабораторно-улучшенными созданиями — область, изучением которой группировка занималась на протяжении сорока с лишним лет. Они не клоны, не лабораторно-созданные гибриды, они — люди, которые в эмбриональном состоянии перенесли несколько процедур по перекрестной пересадки ДНК перевертышей для улучшения их рефлексов и чувств. Эти эксперименты еще повысили их либидо. Секс — это то, чем они вынуждены заниматься каждый день, они меняют женщин как перчатки. Половые партнеры подвергаются медицинскому осмотру, однако менее тщательному, чем остальные, потому что они, как правило, надолго не задерживаются. Первый, кто воспользовался тобой в селекционном центре, был Олден Мерле. Второй — Лео Мосс. Из этих двоих, Мерле — вероятно более нормальный, но это ни о чем не говорит. Оба они крайне опасны и живут только двумя вещами — повиновением Дешону и убийствами.

Я должен сказать тебе еще одну вещь.

Долгое время, единственное, что мною движило — это желание преуспеть. Потом я встретил тебя.

Действительно ли любовь — это желание, нет, потребность быть с кем-то чего бы это ни стоило? Есть ли объяснение ярости и сожалению, когда ты видишь любимую с другим? Заставляет ли это нас томиться от желания удержать ее рядом с собой, нашептывать ей всяческие глупости, которые кажутся непривычными твоему языку? Заставляет ли это желать вещей, которые, как мы знаем, никогда не случатся?

У меня нет ответов, Райли. В том, что я изучил за эти годы, никогда не упоминалось о силе подобной этой. Но чем бы это ни было, я испытывал это к тебе.

Из нас вышла бы отличная пара.

Я закрыла глаза, смахивая неожиданно навернувшиеся жгучие слезы. Может, я и не доверяла Мишиным словам при жизни, но после его смерти я не могла не поверить им. Он доказал значимость своих слов, потому что это он, а не Управление, предоставил мне ответы, и требующееся нам имя. А он не обязан был этого делать.

— Райли? Ты уделила хоть толику внимания тому, что я сказал? — рявкнул Джек, заставив меня подскочить.

Я сделала глубокий вдох и обернулась.

— Вообще-то, нет. Я пропустила что-то важное?

— Нет, черт возьми! Я тут распинаюсь, потому что мне нравится звук собственного голоса.