Начальник осмотрел зрителей, остановил брюзгливый взгляд на Кузьме Платоновиче и поманил его пальцем. Управляющий суетливо выбрался из плотной толпы дворовых, подошел к строгому начальнику и низко ему поклонился. О чем они говорили, я не слышала, но и так было только понятно, что статский о чем-то расспрашивает Кузьму Платоновича. Настроиться на мысли именно этого человека я не могла, потому что вокруг было слишком много людей.

    Выслушав вопрос, управляющий, что-то ему ответил, обернулся, нашел меня взглядом и показал гостю. Я вспомнила предсказание Ильи Ефимовича о дальней дороге и казенном доме, и мне стало страшно.

    Мы с Машей стояли возле самых створ ворот, недалеко от калитки и я попятилась назад. Однако улизнуть не успела.

    -  Сударыня, можно вас на два слова, - громко обратился ко мне начальник.

    Дворовые расступились, и мы оказались друг против друга. Мне ничего не оставалось, как подойти.

    Вблизи начальник мне совсем не понравился, но я не показала вида и, приблизившись, улыбнулась, поздоровалась и спросила что ему от меня нужно.

    -  Я прибыл за вами по приказанию государя императора, - так тихо, чтобы слышала только я, сказал он. - Вам надлежит немедленно отправиться со мной в Санкт-Петербург.

    -  Как это отправиться? - не поняла я. - Я здесь не одна, а с мужем…

    -  Ничего, ему позже все объяснят, - ответил он и, твердо, взял меня под руку и подтолкнул к карете.

    Я так растерялась, что позволила ему посадить себя внутрь и только после этого возмутилась:

    -  Но позвольте, мне нужно…

    Строгий господин не дал мне договорить, крикнул кучеру: «Трогай», и сам оказал внутри. Тот закричал на лошадей, щелкнул кнут, застучали копыта, колеса и мы закачались на рессорах по неровной дороге. Я попыталась оттолкнуть похитителя, вырваться, но он сильной рукой легко толкнул меня в угол и брезгливо оттопырив губу, сказал:

    -  Сударыня, я здесь по приказанию государя, а императорские повеления нужно выполнять беспрекословно и без промедления.

    -  Но мне нужно было хотя бы проститься с мужем! - сердито сказала я. - Это не заняло бы много времени.

    -  Муж, не муж, какая, в сущности, разница, - лениво сказал он и откинулся на спинку дивана.

    Мне не осталось ничего другого, как замолчать. К тому же так было легче понять, что происходит. Окна в карете были закрыты плотными шторами, и от того в ней было полутемно. От моего тюремщика пахло нюхательным табаком, лавандовой водой и дорожной пылью. Теперь, когда мы остались вдвоем, не было никакого труда подслушать, о чем думает этот человек.

    Странная бабенка,  - думал он, глядя прямо перед собой и, делая вид, что не обращает на меня никакого внимания, - другая бы подняла визг, начала уговаривать отпустить, умолять, а это села и сразу же успокоилась, как будто ее каждый день арестовывают. А я-то каков! Сразу все увидели, что важная персона. Помещик так испугался, что смог еле слово вымолвить! Мужики смотрели как на генерала! А почему бы мне и не быть генералом! Вот выполню в точности приказ, глядишь, Курносый и даст мне статского советника, а то и действительного. У него все просто, главное чтобы под настроение угодить…

    Я сначала не поняла, кого он называет Курносым, но потом вспомнила, что так прозвали нашего императора. Оказывается, меня арестовали по царскому приказу. Это было самое странное.