|
— Разве что вот еще парочка, — вольный торговец вынул из кармана добавку и торопливо смылся. Пророк попросил у меня воды, налил в кружку воды и развел в жидкости сахар, всыпал в сироп свое лекарство из пластикового пакетика, что хранился в его нагрудном кармане. Клещ лежал тихо, не подавал признаков жизни. А в остальном он выглядел как труп, вполне согласный со своей участью. Доктор постоял-постоял над ним с кружкой и принялся чесать в затылке. — Что-то я не пойму, как в него всё это влить… — Может, я запрокину ему?.. Пророк досадливо отмахнулся: — Боюсь, захлебнется он тогда. Проповедник любви опять почесал в затылке. Потом переносицу. Потом подбородок. Потом за ухом. Потом правое колено. — Слушай-ка, у тебя ведь была «зуда». Ну, точно. С ней, может быть, получится. — «Зуда»? У меня? У меня — «медуза», а не «зуда». — Да не жалей ты ее. Она годами работает, притом частота использования не имеет значения. Не знаю, зачем тебе эта дрянь, но я же ее всего-то на пару минут прошу. — Да какая «зуда», Пророк? Я не въезжаю! Смотрит на меня, как баран на новые ворота. — Да ты, надо полагать, совсем новичок в Зоне… Чему-то, надо полагать, меня опять недоучили проклятые орденские инструктора. — А что, сразу не видно было? — Не знаю… Для меня все сталкеры равны. Если ты не понимаешь, объясню попросту: дай мне на пару минут ту медальку… у тебя завалялась такая маленькая медалька… Медаль Михайлова — «зуда»? В упор не понимаю, ребята. Хоть об стенку башкой бейте. Я вынимаю медальку и даю Пророку. — Только… Пророк… хе-хе… ты про нее никому… это… хе-хе… такая штука… хе-хе… — Полмиллиона, Тим, хо-хо, я всё знаю… хо-хо-хо… мне чужих бабок не надо… ахха-ха-ха-хо-хо… буду молчать… Он сжимает металлический овал в кулаке и делает пальцами странные движения — будто разминает что-то. И чем дальше он это что-то разминает, тем больше мне хочется смеяться. Да не просто хочется, я то и дело нервно похохатываю. — Кру-хахх-ха-хха-кху-и-и-и! — всхлипывает Пророк. И тут нас обоих накрывает ураганным приступом хохота. Пророк падает на пол, из носа и ушей у него идет кровь. У меня красные круги плывут перед глазами. Ржет до икоты сержант — не приходя в сознание… — Сейчас… хахха-ха-ха-ха-ахха-ахха-хха… разолью… ху-хху-ху-ху! Вдруг и у Клеща на месте плотно сжатых губ образуется щель. Смеется. Смеется! Я успел влить раненому жидкости на пару-тройку глотков, обливаясь и обливая его. Он закашлялся, но все-таки сглотнул. А дальше… дальше мы чуть не умерли, пытаясь затолкать «зуду» в контейнер. Мы сгибались и разгибались, стояли на четвереньках, бились головами об пол, пытались встать и вновь валились… Потом эта гребаная зараза чуть-чуть ослабила хватку, и Пророк парой ловких движений все-таки ее закупорил. Сержант с Клещом лежали оба аки младенцы. Пророк пояснил: — Побочный эффект: попавшего под «зуду» потом неодолимо клонит в сон… Брат сталкер… с этим не поспоришь. |
