Женя, конечно, помнил наставления Турецкого. Но... приоткрытая калитка выглядела так заман­чиво. К тому же все способы добраться до Назарен­ко, на его взгляд, были исчерпаны. Женя звонил в калитку, разговаривал с охранниками через при­винченное у ворот переговорное устройство (надо сказать, охранники Назаренко были на редкость не­многословны), даже открывал перед объективом ма­ленькой телекамеры свое удостоверение. Нет, в от­вет он слышал только «его нет». И все тут. Не мог же он отказаться от выполнения задания!

А тем не менее примерно час назад он своими глазами видел въезжающую в ворота машину с пра­вительственным номером. И в кабине на заднем си­денье сидел человек, очень похожий на Назаренко (Турецкий снабдил своего практиканта фотографи­ей). Женя бросился наперерез, но машина юркнула внутрь, а ворота быстро захлопнулись.

Так что Женя голову готов был дать на отсече­ние, что Назаренко в доме. Но охрана твердила свое: его нет.

И кроме того, десять минут назад из ворот вые­хали две машины, в которых, судя по всему, нахо­дились все обитатели дома Назаренко. Кроме само­го хозяина.

Ну не армия же у него там, в самом деле! Если ему удастся пробраться к Назаренко и поговорить с ним, это можно считать большой удачей. Почему- то Женя был уверен, что стоит ему предъявить свою корочку Прокуратуры РФ, как Назаренко войдет в его положение и согласится явиться в следствен­ную часть прокуратуры и дать нужные показания. Не ему, Мишину, разумеется. Но после того, как он передаст повестку из рук в руки, отнекиваться бу­дет гораздо труднее.

Мишин не стал закрывать калитку, чтобы оста­вить себе путь к отступлению.

«На всякий случай», — решил он.

Попав на задний двор, он огляделся. С тыла дом Назаренко выглядел не так роскошно, как с фаса­да. Грязненький дворик, потемневший от дождей бревенчатый сарай с малюсеньким пыльным окош­ком. Всякий хлам по периметру ограды — старые покрышки, разные железяки, заброшенная собачья конура...

Мишин сделал два шага по направлению к дому. Вроде тихо. Он еще раз для верности осмотрелся и пошел дальше.

«Хорошо, что здесь нет собак, — подумал Женя, — они бы уже давно подняли шум. А вот этого-то как раз мне и не нужно».

Вот и задняя дверь. Мишин взялся за ручку. За­перто!

Это было обидно. Придется идти через главный вход.

Вдоль дома шла узенькая дорожка из цементных плит.

Вообще-то идти прямо под окнами было нежела­тельно. Но совсем недавно прошел дождь, и Жене не хотелось пачкать в размокшей глине свои бо­тинки. Поэтому он двинулся по цементным плитам.

Было тихо. В домах по соседству, видимо, тоже собак не держали. Обитатели роскошных домов больше надеялись на стволы своих охранников и высокие заборы с кругами блестящей «стежки» наверху.

Мишин уже обогнул небольшую веранду с пра­вой стороны дома, когда в одном из окон еле видно дернулась занавеска...

Женя поднялся по мраморным ступенькам, мельком глянул на двух дурацких фарфоровых собак, стоящих по обеим сторонам крыльца, и взялся за ручку. Потом, подумав, потянулся к бе­лому пластмассовому щитку с кнопкой звонка. Нажал на него два раза. В глубине дома раздалась знакомая мелодия.

Никакого ответа. Женя позвонил еще раз, по­том нажал на ручку. Парадная дверь тоже была заперта...

Но Назаренко должен быть в доме! Конечно, если только он не уехал, пока Мишин пробирался через задний двор.