Не уловив в настроении возлюбленной очевидной перемены, Лесдигьер непринужденно ответил:

— Гонец доставил моему господину сообщение, что Гиз уже собирается возвращаться. А вас его приезд волнует, Камилла? — игриво осведомился он.

— Лотарингия… Лотарингия… — машинально повторила баронесса, задумчиво теребя веер и не расслышав вопроса собеседника. Но вдруг резко вскинула голову и повернулась к нему: — А вы случайно не знаете, какой дорогой вернется герцог?

— В разговоре с графиней де Сен-Поль моя госпожа предположила, что он въедет в Париж через Сент-Антуанские ворота.

— Значит, дорога Сент-Антуанская, — медленно проговорила баронесса, поднимаясь.

Лесдигьер последовал ее примеру и теперь стоял, наблюдая за принявшейся возбужденно ходить по комнате возлюбленной ничего не понимающими глазами.

— Что вас так встревожило, Камилла? — осведомился он нерешительно.

— Известно ли вам, Франсуа, где находится Васси? — внезапно остановилась перед ним женщина.

— Примерно. Кажется, это небольшой городок в сорока лье от Парижа. Герцогиня Диана упоминала о нем в сегодняшнем разговоре с графиней Сен-Поль, — пояснил он.

— Так вот знайте: Васси расположен как раз на Сент-Антуанской дороге, ведущей из Лотарингии в Париж! — веер вдруг жалобно хрустнул и выпал из ее рук на ковер.

Подняв надломленную вещицу, Лесдигьер недоуменно спросил:

— И что с того?

Баронесса, пристально посмотрев на обескураженного протестанта, решительно потянула его за рукав, увлекая опять к дивану. Жестом предложила присесть, опустилась рядом и, по-прежнему не сводя с него глаз, торопливо заговорила:

— Франсуа, я не имею права об этом говорить, дабы не предать свою веру, но вам все же скажу…

— Да что случилось, Камилла? В чем дело?..

— Не перебивайте… Для начала предлагаю вам не строить никаких иллюзий относительно продолжения наших отношений. Несмотря на то, что вы, я знаю, любите меня, и я, признаться, питаю к вам те же чувства.

— О Камилла! — только и смог выговорить Лесдигьер, припав жадным поцелуем к ее руке.

— Я говорю вам об этом, — продолжала она, — зная, что вы снова исчезнете, чтобы исполнить свой долг перед членами вашей партии. Мы теперь опять долго не увидимся, а может быть… не увидимся никогда. Но я должна вам все рассказать, ибо не прощу себе потом своего молчания. Не простите и вы меня.

— О Бог мой, Камилла, ваши загадки меня просто пугают. Да скажите наконец, в чем дело!

— Слушайте внимательно, Франсуа. В местечке Васси, что на Сент-Антуанской дороге, по которой обратно проедет Гиз со своим войском, состоится большое открытое собрание гугенотов вместе с их вождями и пасторами. Если Гиз обнаружит их, он непременно нападет и перебьет всех до единого. Нужно помешать этому, иначе быть беде. Это избиение может стать началом войны! Вы понимаете меня?

Лесдигьер молчал. Ему вдруг со всей очевидностью стал ясен смысл трагического момента, о котором говорила баронесса. Его сердце охватило тревожное предчувствие. Он нахмурился:

— Откуда вам об этом известно?

— От одной дамы, живущей на Сен-Жан-де-Бове, тоже католички. Ей удалось подслушать разговор своего дяди, гугенота, толковавшего об этом со своими собратьями.

— Что же, по-вашему, следует предпринять?

— Воспрепятствовать этому столкновению.

— Но как? И посмеет ли Гиз нарушить собственный эдикт?

— Ах, вы плохо знаете герцога. В погоне за славой и популярностью он решится на любую авантюру, невзирая ни на какой эдикт.