Ему потребовалось не больше секунды, чтобы составить себе общее представление о том, что происходит впереди: длинноволосый держал в руках лопату, замерший возле него водитель склонился над лежащим возле надгробия свертком, невдалеке от них земле зияла дыра. Доминик понял, что это – заранее приготовленная могила.

Через очки лица водителя и длинноволосого представлялись размытыми темно‑зелеными пятнами. Какое‑то время они неподвижно стояли у ямы, потом водитель принялся разворачивать сверток…

Неожиданно Доминик ощутил, как сжалось в груди, и понял, что увидит через секунду. Длинноволосый склонился к земле и принялся помогать водителю. Через короткое время они развернули ковер, и Доминик увидел тело неподвижно лежащего на нем человека – оно светилось слабым, нежно‑зеленым цветом. На мгновение две фигуры подняли тело за руки, в тот же миг Доминик охнул – он узнал это лицо: в руках длинноволосого и водителя безвольным мешком повис Пепе!

Маленький ансамбль играл на эстраде генуэзский вальс. Звуки инструментов свивались в тонкие нити и обволакивали фигуры танцующих невидимой паутинои. Мягкий свет лился на круглую площадку, по которой скользили пары.

Андрей чувствовал под рукой тело Паолы. Ее тепло проникало сквозь ткань платья и успокаивало, отвлекало его от тех забот, которые – он знал это ‑завтра снова навалятся на него с прежней силой.

– Я давно так не танцевала. – Голос девушки в полумраке зала звучал мягко, казался далеким и загадочным.

– Я тоже, – отозвался Андрей.

– Когда‑то я обожала танцевать – в Генуе ходила почти на все студенческие дискотеки, но потом, когда вернулась в Террено, мне уже не удавалось делать этого так часто… – Паола вздохнула: – Почему так происходит, Андрей?

– Наверное, наши желания не всегда совпадают с нашими возможностями? – ответил он.

– Это плохо.

– Да.

– Но ведь если бы выполнялись все желания, было бы тоже не хорошо. Правда?

Андрей чувствовал тело Паолы, склонившей голову на его плечо. Ее голос раздавался в нескольких сантиметрах от его лица. Две соседние пары танцующих казались далекими и не принадлежащими этому миру. Сейчас эта маленькая площадка, эстрада и сидящие на ней музыканты принадлежали только им двоим.

– Если бы выполнялись все желания, мир был бы скучен, – ответил он, чувствуя на своем лице тонкую паутину ее волос.

– Но почему бы некоторым желаниям не осуществляться? Хотя бы самым сокровенным?

В этот момент музыка оборвалась,

Некоторое время они стояли так, как застигло их окончание танца, – глядя в глаза друг другу. Потом спустились с площадки и отправились к своему столику.

Когда они сели, Паола подняла бокал. Это была уже их вторая бутылка, впрочем вино не было крепким – с него нельзя было опьянеть. Оно возбуждало.

– Самое хорошее всегда заканчивается быстро. Почему так, Андрей?

– Не знаю. Может быть, потому, что самого хорошего и не может быть много.

– Почему?

– Не знаю, – повторил он. – Мир так устроен. Паола сделала глоток, почувствовала приторную сладость вина и вздохнула. На мгновение ее давние мечты показались ей такими далекими и нереальными. Реальным был вот этот человек, сидящий напротив…

– Андрей, а вы любите смотреть на воду?

– Что?

– В детстве я любила приходить в порт, – пояснила Паола. – Мы с подружками приходили в порт, смотрели на реку и мечтали о будущем. Бегущая вода напоминала нам жизнь. Знаете, у нас было столько планов!

– Они осуществились?

– Нет… Вернее, осуществилась часть.