– Да, рычит утробно! – расцвел в ничуть не меньшей улыбке «крестный отец» вообще всех советских серийных танков и бронемашин – подполковник Кульчицкий, являвшийся начальником 1 го отдела НИАБТ полигона АБТУ РККА. Тот самый Евгений Анатольевич Кульчицкий, с которым сам Геркан давным давно, в начале 30 х годов, «соревновался» в показе танков высшему руководству страны. – Но едет, не скажу что шибко резво. Заметно, что проскальзывает и буксует.

– Так ведь чудес не бывает! – усмехнулся в ответ Александр, незаметно скрестив пальцы на правой руке. – Это же тебе не Т 34, который своим весом и широкими гусеницами вовсе способен прокладывать новые дороги для идущей вслед за ним техники. Это же, считай, полноприводной грузовик, только чуть более проходимый. Ты ведь не возьмешься утверждать, что тот же армейский ЗИС 32 спокойно тут проедет?

– Нет, конечно. Не возьмусь, – вынужден был согласиться с таким доводом «главный сухопутный испытатель Красной армии», поскольку снежная перина толщиной под 40–50 сантиметров являлась непроходимым препятствием для любой колесной техники, и могла преодолеваться исключительно танками. Тогда как ныне попавшая к нему в руки машина, пусть и ревела, но ползла вперед, являясь танком лишь наполовину. – И скажу тебе честно, Саша, этот экземпляр пока что показывает себя на порядок лучше всех тех полугусеничных образцов, которые мне доводилось испытывать прежде. – Он хоть и был в курсе, что его собеседник страдает частичной потерей памяти, сам был знаком с Герканом очень хорошо, отчего и позволял себе простецкое обращение, как со своим. А тот и не был против. – Сразу видно, что при его создании учли ошибки всех предшественников! Вот только одного я понять не могу. Ты зачем её сразу этакой бандурой нагрузил? – махнул рукой себе за спину оторвавшийся на секунду от управления подполковник. – Там ведь больше тонны веса! С чего посчитал лишним прогнать поначалу пустое шасси?

– Не только наших авиаконструкторов поджимает время, – только и смог что сказать в своё оправдание Александр. – Мне, конечно, понятно, что ты сделаешь всё возможное, дабы выловить все имеющиеся у этой машины болячки, – похлопал он по броне кабины. – И потом нам это придется месяцами исправлять, прежде чем запускать её в серию. Но параллельно будем и зенитную установку улучшать. А то, сам знаешь, туго у нас с ПВО в войсках.

Вместе с М 3 Александр счёл крайне необходимым делом внедрить в РККА советский аналог счетверенной зенитной установки М 45 Quadmount – а именно ЗПУ 4. Но с чисто механическим приводом и вооруженную не пулеметами КПВ, которых еще и не существовало вовсе, а дегтяревыми под тот же патрон 14,5×114 мм. Этот пулемет, как и проходящая ныне тесты боевая машина, являлся одним из звеньев очередной унификации вооружения и боеприпасов РККА, которую счёл необходимым осуществить Геркан по той простой причине, что это было более чем осуществимо с технической точки зрения, сулило достойным и относительно скорым результатом, а также выглядело адекватно, что ли.

Увы, беда пришла от тех, на кого он возлагал немалые надежды в этом деле. Тот же Поликарпов аж скривился, словно целиком съел лимон, стоило ему только услышать о предложении краскома по монтажу на его получившийся великолепным И 211 двух 23 мм пушек Дегтярева вместо крупнокалиберных пулеметов БС. И, лишь расспросив авиаконструктора более подробно на сей счет, Александр с удивлением узнал, что авиаторы, и в НКАП, и строевые летчики, ну очень сильно опасались синхронных пушек.