Когда мы вошли, она оборвала смех, поспешно приняв более сдержанный вид.

 – Каутин! – Она поднялась навстречу. – Как твое первое дежурство?

 Он снова чуть смутился и принялся делиться подробностями, постепенно воодушевляясь. Они уселись возле жаровни, и Алекто подала ему мяса с лепешками. Его рассказ звучал так, будто он говорил не о долгом глядении в темноту, а о сражении с полчищами чудищ.

 Я поднялась и двинулась к уголку, где спал Эли. Похоже, его не пробудил бы не то что брат, но и все присягнувшие Рогиру воины, одновременно явившиеся рассказать о своем дежурстве.

 – Я ухожу уже до утра, – бросила я.

 Алекто, Каутин и менестрель поднялись, с почтением склонив головы.

 Я повернулась к сыну, прежде чем задернуть штору:

 – Проследи, чтобы Алекто легла вовремя.

 – Да, миледи.

 Кивнув, я дернула ткань, отгораживаясь от остальных.

 Глава 4

На следующий день стало еще холоднее, хотя в том месте, куда мы ехали, должно было быть теплее, чем в наших краях.

 Менестреля я выпроводила обратно на осла, в компанию к лекарю. Лишь позволила, по просьбе Алекто, его инструменту остаться в повозке. И теперь он изредка приглушенно бренчал струнами – словно скучая по хозяину, – когда она подскакивала на камнях.

 – Миледи… – раздалось какое то время спустя.

 Я проследила взгляд Алекто. Он был прикован к вновь появившейся серой тени, мчавшейся наравне с повозкой вдоль леса.

 – Вижу. Не будьте трусихой. Это всего лишь волк. И отодвиньтесь от окна, если не хотите играть с ним в гляделки.

 Она послушно отпустила ткань, но оставшегося зазора хватало, чтобы видеть, что животное не отставало.

 – Давайте лучше потренируемся.

 Ее лицо расстроенно вытянулось.

 – Но мы же в дороге…

 – Дорога не означает, что мы должны пренебречь своим долгом и привычками.

 Вздохнув, она подчинилась, но сегодня выходило еще хуже, чем обычно. У меня тоже не получалось сосредоточиться.

 Наше занятие было прервано внезапно – снаружи раздался вой.

 – Их уже двое! – воскликнула Алекто, выглянув наружу.

 – Не отвлекайтесь.

 Когда я выглянула спустя время, волков уже не было видно. Не появились они и через два часа, и через два дня, и я окончательно успокоилась.

 Все случилось неожиданно – еще через два дня.

 Нашу повозку тряхнуло, и мы остановились.

 – Что там такое? – недовольно позвала я, выглядывая в окно. – Опять кто то замерз?

 – Что то там неладно, миледи, – ответил сэр Вебрандт, подъезжая. – Впереди свалены бревна, перегораживают дорогу.

 – Мы можем как то их убрать или объехать?

 – Дело не в этом, миледи. – Рыцарь хмурился, поглядывая по сторонам. – Дело в том, что…

 Слова замерли у него на устах, потому что на краю леса показался какой то оборванец.

 – Кто это?

 – Отодвиньтесь от окна, миледи. Быстро, – приказал он, выхватывая меч.

 А потом раздалось дикое ржание, потому что другой, такой же оборванец, появился возле повозки и всадил животному нож в бок. Незнакомцы посыпались со всех сторон, окружая нас, такие же грязные и оборванные, как их товарищи.

 Закричали рыцари, замелькали клинки, взвились на дыбы кони, мечась в панике.

 – Что происходит? – испуганно прошептала Алекто.

 – Сиди здесь. Сэр Вебрандт сейчас со всем разберется.

 Но сэр Вебрандт был занят тем, что отбивался от трех оборванцев, один из которых схватил его коня под уздцы.