Бесчисленное множество планов спасения отца придумывал Харка и тут же отбрасывал их как непригодные. Ему надо было бы поговорить с Длинным Копьем, но все никак не удавалось.

Прошло три дня. За это время Бен ни разу не появлялся в лагере индейцев. Он предложил индейцам слишком малую плату за их товары, они не согласились, и вот он решил взять их измором, надеясь, что они вынуждены будут уступить, когда у них кончатся припасы. Индейцы же не поддавались, они сидели на голодном пайке, старались поменьше двигаться, чтобы легче переносить голод. А дети оставались детьми, и они даже пытались играть. Харка смотрел, как двое мальчиков гоняли палками мяч, и невольно вспоминал, как часто он занимался тем же самым с Молодыми Собаками, с Курчавым, со своим братом Харбстеной. На момент ему показалось, что он снова вернулся к прежней жизни. Но нет, теперь он уже не тот, он не смог бы так беззаботно гоняться со своими сверстниками за мячом, не мог бы… И все же… все же его так и подмывало включиться в игру. Но нельзя. Бен может его заметить.

В томительном ожидании перемен прошло три дня. И тут появился Рэд Джим. Он принесся галопом, подъехал к самому блокгаузу, у входа в который стоял Бен, поднял коня на дыбы и снял шляпу.

— Доброе утро, беззубый двуногий! — Он произнес это так громко, что его было слышно даже в лагере. — Как идет торговля?

Не ожидая ответа, Джим соскочил с коня, провел его в загон и остановился словно бы в изумлении.

— О-о-го! Сколько тут собралось народу! А этих коней я знаю.

К нему подошел Бен.

— Так, так. Ты знаешь этих коней… Еще бы, ты мне все лето твердил, что ты друг, Матотаупы и его паршивого щенка.

— Что ты за чушь несешь! Где они?

— Мальчишка утонул.

— Да что, тебя по башке кто-нибудь стукнул? В ней, видно, такая дыра, как в твоей двери. Тебе не только выбили зубы, тебе и глаза, что ли, выкололи! Да вон этот мальчишка сидит среди краснокожих.

— Там?! — Бен поперхнулся.

— Ха-ха! — рассмеялся Джим. — Ну, что я тебе говорю, смотри сам. Хэлло! Харка! Преследователь бизонов!

Мальчик поднялся. Он откликнулся на это имя и спокойно пошел к Джиму.

— Парень, парень! Как ты выглядишь! Что поделывает твой отец — Матотаупа?

Харка решил выложить все, будь что будет.

— Мой отец Матотаупа схвачен Беном и другими белыми людьми. Они обвиняют его в нападении на Далеко Летающую Птицу и Длинное Копье. Но на самом деле он защитил Далеко Летающую Птицу от разбойников и воров.

Бен открыл было рот, чтобы возразить, но Джим так хлопнул его своей тяжелой рукой по плечу, что тот повалился на колени.

— Бен! Беззубый прохвост! Я тебе сразу сказал, что ты плохо соображаешь. Как бизон чует пожар в прерии, так и я с самого начала почувствовал, что у тебя не все в порядке. Веди меня к моему другу Матотаупе.

Бен молча поднялся с земли и повел Джима в блокгауз. Харка пошел с ними, и никто не остановил его.

В доме царил полумрак, но через открытую дверь проникало немного света и кое-что можно было рассмотреть. Несколько человек, бывших в помещении, постарались убраться. Бен направился в левый угол. Там лежал крепко связанный лассо Матотаупа.

Глаза Матотаупы были открыты, и он так взглянул на сына, что сердце мальчика дрогнуло. Видно, он уже считал его погибшим. Никого не спрашивая, Харка встал на колени и принялся развязывать отца. Так как узлы были крепко затянуты, он вытащил нож и разрезал путы. Это был найденный в горном отвале каменный нож, которому отец приделал рукоятку. Резал он отлично.

Матотаупа распрямил затекшие члены, потом неожиданно вскочил на ноги и оперся о стену.