Сергиевский пожал плечами и хмыкнул:

    -  Ну тогда молись, чтобы его на лестнице ректор не встретил. Опять полчаса ругаться будут.

    Аннаэр закусила губу. Даниль скривился, поняв, что она восприняла его слова как совет.

    -  Ладно, - решительно объявила Мрачная Девочка, повернулась и исчезла.

    «Совместила точки и выскочила у него под носом», - подумал Сергиевский, скорбно качнув головой. Для того, чтобы это определить, не требовалось анализировать шлейфовый элемент ауры и считать показатели - и так все было ясно. «Она будет идти до лабы вместе с ним. Она счастлива», - аспирант спрыгнул с подоконника и с хрустом потянулся, сцепив за спиной руки в замок. Скорчил рожу.

    -  Как я счастлив, что ПэЖэ с нами, - раскачиваясь с носка на пятку, желчно бормотал Даниль. - Три раза «ку» великому человеку… Там на экране твой любимый герой, он самый лучший Ящер на свете… зачем вы, девушки, рептилий любите…

    И, продолжая цитировать что попало, он направился следом за Аннаэр.

    Картина картин: по сумрачным коридорам МГИТТ проносится Ящер, бледноокий и страшный, и, не поспевая за его размашистым шагом, торопится следом девочка Анечка, влюбленная в гения.

    «Куда идем мы с Пятачком - большой-большой секрет».

    Даниль не был склонен к романтике, в романтических положениях он скучал, язвил или злился. Язвить нравилось больше, потому что давало иллюзию контроля над ситуацией.

    Он соврал, упомянув ректора. На лестнице Лаунхоффер собирался встретить Ворону, а если Ящер что-то собирался сделать, помешать ему мог только незапланированный конец света, и то не факт. Поэтому сейчас Сергиевский торчал на лестнице пролетом выше руководителя, на площадке стояла Мрачная Девочка и старалась слиться со стеной, а по холлу этажа наперерез поднимающемуся Лаунхофферу летела Алиса Воронецкая, и края ее шали мчались за ней вороньими крыльями.

    -  Добрый вечер, Алиса.

    -  Эрик! - изумленно воскликнула она, остановилась и уронила шаль. Быстрым движением подняла, натянула на неровные плечи и поинтересовалась: - Что ты здесь делаешь?

    Тот помолчал. Он стоял на несколько ступенек ниже Вороны и потому лица их находились на одной высоте. Даниль подумал, что у них одинаково светлые глаза. Матерщинник Гена как-то сказал, что переглядываются Ящер с Вороной в точности как Штирлиц с женой; глаза у них и вправду были говорящие.

    -  Я здесь работаю, - насмотревшись на коллегу вдосталь, уведомил Лаунхоффер. - Иногда даже живу.

    Ворона в волнении спрыгнула на ступеньку вниз.

    -  Ты же уехал.

    -  Я приехал обратно, - склонив голову, величественно изрек он.

    -  А, - кивнула Алиса. - Даня-Аня, привет!

    И ускакала вниз по лестнице. Эрик долго смотрел ей вслед, через лестничные пролеты, но она не обернулась.

    Аспирантка Эрдманн стояла у стены истуканом.

    -  Пойдемте, Анечка, - оборотившись к ней, сказал Ящер почти ласково. - Давно ждете?

    Та вздрогнула, хватанула ртом воздух и отчаянно заморгала.

    -  Эрик Юрьевич, я…

    Он уже уходил, и ей пришлось почти бегом его догонять.

    -  Здравствуйте, Алиса Викторовна, - нежным шепотом сказал Даниль вслед Вороне, прежде чем двинуться обратно во флигель.