Изменить размер шрифта - +
Дарье Дмитриевне побожился, что,
взяв лодку, уплыл на середину Волги  и  бросил  туда  камушки.  Она  сразу
успокоилась, глазки ее просияли, как будто что-то наконец от себя оторвала
прилипшее...
   Извините  Иван  Ильич,  что  так  обо  всем  пишу  подробно,  но   есмь
многословен и болтлив. Исхитритесь - известите нас о вашем  здоровье  и  о
том - зимовать ли нам здесь, в Костроме, или  подаваться  в  Москву?..  За
всем тем  остаюсь  преданный  до  гроба  вам  и  Дарье  Дмитриевне  Кузьма
Нефедов..."


   - Я взял с собой почту, - сказал Сапожков, влезая в плетеный тарантас и
усаживаясь в сене рядом с Телегиным. - Поздравляю, Иван.
   - Грустно это все, Сергей Сергеевич. По своей-то воле я  бы  так  уж  и
остался командиром наших качалинцев. Новые люди, новые заботы, - не по мне
это все.
   - Чего стариком-то прикидываешься?
   - Да пройдет, - устал немножко...
   Лошади шли рысцой по проселочной дороге, плетушку  встряхивало,  налево
темнел дубовый лес, направо на жнивье едва различались  в  сумерках  кучки
снопов, уложенные крестами. Пахло пшеничной соломой. Высыпали августовские
звезды.
   - А кто у тебя в бригаде будет начальником штаба?
   - Назначат кого-нибудь.
   Дорога свернула ближе к лесу, откуда слабо  потянуло  сыростью.  Лошади
начали пофыркивать.
   - Мне писем нет, конечно? - спросил Телегин.
   - Ой, прости, Иван, тебе письмо.
   Иван  Ильич  сидел  -  согнувшись,  усталый,  задремывающий,  -   вдруг
вскинулся:
   - Как же ты, ах, Сергей Сергеевич! Где оно?
   Сапожков долго рылся в сумке. Остановили лошадей  и  чиркали  спичками,
которые шипели и отскакивали. Телегин взял письмо, - оно  было  от  Кузьмы
Кузьмича, - и вертел его в пальцах.
   - Толстое какое, сколько написал-то, - шепотом сказал Сапожков.
   - А что? - так же шепотом спросил Телегин. - Это плохо?
   Он выскочил из тарантаса и пошел к лесной опушке. Там  торопливо  начал
ломать сучья, зажег спичку и дул на веточки.
   - Да ты возьми сноп, он сразу займется. -  Сапожков  бегом  принес  ему
пшеничный сноп и отошел.  Солома  сразу  запылала.  Телегин  опустился  на
корточки, читая письмо. Сапожков видел, как он прочел, рукавом вытер глаза
и опять начал читать. Значит, дело ясное. Сергей Сергеевич шмыгнул  носом,
влез в тарантас и закурил. Сидевший на козлах  старик,  которому  хотелось
поскорее вернуться домой, сказал:
   - Как бы на поезд не опоздать, тут дальше дорога, - один песок, да  еще
броду искать... Проканителимся...
   Сапожков не стал глядеть на Телегина, когда  тот  подошел  к  плетушке,
тяжело перегнув ее, влез и опустился в сено.  Лошади  тронули  рысцой.  На
расстоянии трех миллионов световых лет над  головой  Сапожкова  протянулся
раздваивающейся туманностью Млечный Путь. Поскрипывало вихляющееся  заднее
колесо у плетушки, но старик на козлах  не  обращал  на  это  внимания,  -
сломается так сломается, чего же тут поделаешь...
   Телегин сказал придушенным голосом:
   - Какая сила духа у нее.
Быстрый переход