Обе выглядели красавицами, с безукоризненной кожей и подвижными темно-карими глазами. На Марии переливалось шелковое платье, цвета морской волны, с золотой ниткой, на Терезе — светло-голубое. Их мать смотрелась великолепно в темно-изумрудном костюме.

Черные брюки и блузка, по крайней мере, составляют контраст их нарядам, решила Лючия, с улыбкой приветствуя девушек.

— Рада познакомиться. — Ее взгляд остановился на молодом человеке, стоявшем недалеко от Сильвии. Она узнала Антонио, встречавшего их в аэропорту.

— Мама сказала, что вы фотограф, — вежливо заговорила Мария, — видимо, интересная профессия.

— Чаще всего обыкновенная рутина, — призналась Лючия.

— А я займусь моделированием одежды, — объявила Тереза. — После окончания курсов поеду на стажировку в Париж.

Сильвия встала.

— Прошу к столу.

Бруно занял центральное место и указал девушке на стул возле себя. Такая честь, предположила она, подчеркивает ее положение его последней пассии.

Блюда подавались отменные. Сначала горячий, приправленный специями барашек с рисом и бобами. Затем последовали разные сладости с финиками и медом, сочные свежие фрукты. Лючия предпочла дыню и ананас.

Слуги-филиппинцы бесшумно подавали тарелки со снедью и тут же убирали освободившиеся приборы, заменяя их чистыми. И как только стакан с водой у Лючии становился пустым, его тут же наполняли свежим напитком.

— Обычно вы ограничиваетесь студийными портретами? — вежливо спросил Антонио.

Девушка поставила стакан.

— Часто да. Между заданиями.

— Можно узнать поподробнее? Случаются ли опасные командировки?

— Ну, конечно, бывают и рискованные, — небрежно ответила Лючия, встретившись взглядом с Бруно.

Граф поигрывал ножкой хрустального бокала.

— В самом деле? — Он пристально посмотрел на девушку.

Она с легкостью выдержала напряжение.

— К примеру, вы охотитесь и пытаетесь приручить сокола. Разве вы при этом не рискуете?

Видимо, объяснение не подходило для определения действий Валенсо. Несомненно, он добивался успеха во всех начинаниях, и намек на неудачу… мог воспринять только с иронией.

— Ваша озабоченность моей безопасностью согревает мое сердце, — усмехнулся он.

— А ваша — мое, — ответила девушка, наградив Валенсо сладкой ухмылочкой.

Его глаза засверкали, одна бровь насмешливо изогнулась.

— Давайте выпьем кофе, а потом я покажу сад.

Лючия заставила себя улыбнуться поприветливей, клянясь про себя, что ударит его по наиболее чувствительной части тела, если он осмелится на более безрассудный поступок, нежели прикосновение к руке.

Услышав про кофе, слуги принялись быстро убирать со стола тарелки из-под десерта. Бруно поднялся, дав понять, что обед закончился.

Кофе пили не торопясь, за вежливой беседой. Лючия остро ощущала присутствие Валенсо, который сидел на стуле рядом с ней.

Она хотела отказаться от прогулки, но заметила непреклонный взгляд. Девушка послушно встала и даже не пыталась протестовать, когда Бруно взял ее под руку, выходя из гостиной.

За стенами виллы, в которой кондиционеры охлаждали воздух, стоял жаркий вечер. Лючия ускорила шаги, надеясь удалиться от графа, но тот с силой сжал ее руку, намекая, что будет еще больнее, если она попытается противиться.

— Бог мой, что вы делаете? — Девушка старалась говорить спокойно, но Валенсо наверняка заметил, что она разгневана.

— Если мы станем вести себя как вежливые незнакомцы, начнутся расспросы о наших отношениях, — мягко парировал граф.