Время близилось к полудню, когда снаружи раздался шум приближающегося к штабу мотоцикла. Алексос вскочил, вытянулся, и в следующий момент в комнату вошел Панайотис. Увидев Джо и капитана, он зло усмехнулся.

— Я вас предупреждал. Предупреждал настоятельно, если помните, но вы не послушались. Тем хуже для вас, Уолкер! Вы сами убедитесь, что Серба станет для вас чертовски неуютной.

— Мне хотелось доставить вам такое же удовольствие на Сербе, какое вы мне доставили в Нью-Йорке.

— Очень остроумно, — засмеялся шеф секретной службы, — но вам все-таки не следовало сюда являться. Разве ЦРУ не информировало вас о положении на Сербе и не сказало, что у вас нет никаких шансов?

— ЦРУ? — удивился Джо. — Я здесь по личному делу.

— Это шутка?

— Вы, кажется, забыли, что ваша шайка пыталась убить меня в Нью-Йорке.

— Как я объяснил вам в свое время, это была ошибка.

— И по ошибке вы похитили Каэтану?

— Значит, вы здесь для того, чтобы освободить Каэтану? — снова засмеялся Панайотис. — Джо Уолкер в роли современного Робина Гуда, рыцаря маленьких девочек! А капитан? Он что тут делает?

— Я провожу здесь свой отпуск.

— И никакой речи о ЦРУ?

— Никакой речи, — подтвердил Том.

Панайотис задумчиво смотрел на них.

— Может, вы и правы, но это не имеет значения. Для генерала вы — агенты ЦРУ и для меня тоже. К счастью для вас. Иначе мы без лишних слов отправили бы вас обратно и сбросили со скалы, как вы поступили с одним из моих людей. Но мы устроим открытый процесс и пригласим международную прессу. Вы подтвердите, что посланы сюда ЦРУ, чтобы убить генерала Метаксоса. Внешнеполитические преимущества, которые дает генералу этот процесс, ясны: он может оказать давление на американцев и при условии получения кредита отказаться от процесса и даже освободить вас.

— Если мы подтвердим, что являемся агентами ЦРУ.

— Именно, — кивнул Панайотис.

— Мы этого не сделаем, сынок, — рыкнул Том.

— И я буду вынужден принять печальные меры. К счастью, существуют методы, позволяющие добиться желаемого.

— Сомневаюсь, — ответил Джо. — Вы можете добиться успеха у здешних крестьян и рыбаков, но с нами вам не справиться.

— Вы думаете? Ну что ж, попытайтесь. Лейтенант, через час прибудет команда с бронированной машиной, мы отвезем обоих в крепость и передадим на обработку.

— Будет весело, — ухмыльнулся тот.

Панайотис, засунув руки в карманы, прошелся по комнате и остановился у стола, где лежали их вещи.

— Лучшего и желать нельзя. Оружие, взрывчатка — превосходные доказательства, которые произведут неизгладимое впечатление на господ журналистов. Лейтенант, позаботьтесь о том, чтобы вещи никто не трогал. — Он взял пачку жевательной резинки и покачал головой. — Кто бы мог подумать, что вы погорите на этом? Но таковы американцы: никак не могут обойтись без идиотских продуктов своей цивилизации. Обдумайте мои слова.

Он разорвал пачку и сунул резинку в рот. Джо, затаив дыхание, следил за выражением его лица. Конечно, люди ЦРУ постарались на всякий случай придать взрывчатке вкус жевательной резинки, но все-таки резинкой она не была. Том смотрел на Панайотиса так, словно надеялся, что резинка взорвется у того во рту. Шеф секретной службы поморщился.

— Отвратительный вкус! — Он выплюнул жвачку, и она шлепнулась у ног Джо, который непроизвольно нащупал левую запонку.

— Когда мы отвезем вас в Сербу, ваше положение значительно ухудшится.