Я посмотрел в щель. Все было тихо, если не считать голубей, ворковавших на соседней крыше. Зеленый плексигласовый навес образовывал террасу, которая была уставлена горшками с разнообразной растительностью.

На террасе загорали мужчина и женщина. Она лежала на надувном матрасе лицом вниз, расстегнув лифчик. Это была хорошо сложенная блондинка. Он сидел в кресле за столом, на котором стояла полупустая бутылка кока-колы. Он был широкоплеч, жесткие черные волосы покрывали его грудь и плечи. На мизинце левой руки поблескивало бриллиантовое кольцо. Он говорил с легким греческим акцентом:

— Так ты считаешь, что рестораны — это низкопробный бизнес? Ты просто кусаешь руку, которая тебя кормит. Именно благодаря им ты одета в норку.

— Я не так сказала. Я сказала, что страховой бизнес — хорошее и настоящее дело для мужчины.

— А рестораны плохое? Только не мои рестораны. Я даже в туалетах установил ультрафиолет...

— Не будь пошлым, — произнесла она.

— Туалеты — это не пошлость.

— В моей семье это всегда считалось пошлостью.

— Меня уже тошнит от твоей семьи. Меня тошнит от твоего никчемного братца Тео.

— Никчемного? — Она резко села, обнажив перламутр своей груди. — Тео в прошлом году застраховал «Магический круг» на миллион долларов.

— А кто купил страховой полис, чтобы обеспечить его? Я купил. Кто устроил его в страховое агентство? Я устроил.

— Мистер Бог. — Черты ее лица были абсолютно правильными и неподвижными, словно маска. Они не исказились даже тогда, когда она произнесла: — Кто это там ходит в доме? Рози я отпустила домой после завтрака.

— Может, она вернулась.

— Не похоже на нее. По-моему, это мужские шаги.

— Ну, значит, это Тео пришел продать мне страховку «Магического круга» на этот год.

— Не смешно.

— А по-моему, очень смешно.

И в подтверждение своих слов он рассмеялся. Однако ему пришлось замолчать, так как из-за плексигласа вышел Эрл Хоффман. Солнце ярко освещало резкие черты его лица. Оранжевая пижама сползла на ботинки.

Мужчина вскочил со стула и замахал руками.

— Проваливай! Это частная собственность.

— Не могу, — рассудительно ответил Хоффман. — Мы получили сообщение, что здесь находится труп. Где он?

— Там, внизу, замурован в фундамент. Поищите. — Мужчина подмигнул женщине.

— В фундаменте? Мне сказали — в квартире. — Распухший рот Хоффмана механически открывался и закрывался, как у марионетки, словно это вещало само прошлое. — Вы перенесли его? Это противозаконно.

— Слушай, проваливай отсюда. — Мужчина повернулся к женщине, которая уже набросила на себя желтый махровый халат. — Позвони, пожалуйста, сама знаешь куда.

— Я как раз оттуда, — произнес Хоффман. — Женщина пусть остается на месте. Мне надо ее кое о чем спросить. Как вас зовут?

— Не твое дело, — ответила она.

— Нет, мое. — Хоффман выкинул вперед руку и чуть не потерял равновесие. — Я расследую убийство.

— Покажи свой значок.

Мужчина протянул руку, но не двинулся к Хоффману.

Все трое застыли. Женщина стояла на коленях с перепуганным видом, глядя на Хоффмана.

Он порылся в карманах, достал пятицентовик, в недоумении посмотрел на него и выкинул через парапет. Я расслышал слабый звон, когда он стукнулся о мостовую шестью этажами ниже.

— Наверное, оставил дома, — спокойно ответил Хоффман.

Женщина вся подобралась и кинулась в квартиру.