За завтраком они выяснили, что Фростпайн опять исчез, всё ещё гоняясь за своим фальшивомонетчиком. Поимка тех, кто планировал уничтожить экономику Наморна, была важнее, чем отдых в Водный день. Больным нужна была еда, Водный день или не Водный, но Камок Оукборн свою мастерскую закрыл. Джори отправилась в Черномушную Топь, а Ниа с родителями пошла в храм богини Кьюнок. Слуги Банканоров, получившие выходной, тоже ушли. В большом доме их осталась лишь горстка, когда Даджа поднялась к себе в комнату.

Сначала она помолилась Торговцу и Счетоводчице, затем духам своей семьи, зажгла благовония, чтобы они знали, что она всё ещё помнит их. Среди Торговцев окончательной смертью считалось быть забытым: когда уходила плоть, оставалась память. Даджа убедится, что её дети, если она их заведёт, будут молиться за каждого члена экипажа Пятого Корабля Кисубо.

Весь день она проработала над маленькими петлями, оставив принесённый служанкой поднос с едой остывать. Наконец она остановилась: последняя петля была готова. Ей придётся вернуться к Тэйроду на пару дней и работой расплатиться за время в железной кузнице. Пора было отдохнуть: у неё полностью затекли спина и шея. Глаза немного дёргались, когда она их закрыла, что было признаком чрезмерного количества работы с миниатюрными изделиями. Пора было упражняться с коньками.

Даджа надела на себя несколько слоёв одежды. Она не пыталась себя подогреть: одежда была хорошей, и после двух дней острого контроля и высвобождения магии у неё кружилась голова. Ей нужно было дать своей силе отдохнуть.

Она спустилась по служебной лестнице в задней части дома. Пахло ужином, все блюда, которые можно было поставить готовиться в закрытых котелках, были оставлены томиться в течение дня. Помещения для слуг пустовали без постоянной болтовни, споров, стука и скрежета большого хозяйства. Это был Водный день: слуги верхних классов почти весь день были свободны ходить в гости и по магазинам, в то время как горстка оставшихся получали сверху серебряный аргиб и дополнительный выходной, чтобы сравнять счета.

Услышав тихое бормотание голосов в кухне, Даджа остановилась, чтобы заглянуть внутрь. Ниа и Моррачэйн Ладрадун сидели за столом, перед ними стояли стаканы с чаем и тарелка пирожных, а сами они листали книгу, которая похоже была отрезами ткани, прикрепленными к пергаменту.

‑ Ой, а этот мне нравится, ‑ сказала Ниа, указывая пальцем. ‑ Смотри, можно прямо видеть в нём лозы.

‑ Он называется «Благословение Девы», ‑ тихо ответила Моррачэйн.

Своей узловатой рукой она погладила волосы Ниа.

‑ Я научила Кофрину, как его вышивать. Она носила целую вуаль с этим узором, когда выходила замуж за Бэна. Она была такой прелестной девушкой. Мне каждый день недостаёт её и детей.

Даджа хотела было пойти дальше: её было неудобно видеть Моррачэйн в её мягком режиме. Именно тогда Ниа её и заметила:

‑ Даджа, посмотри на эти узоры для кружев, ‑ позвала она. ‑ Тётя Моррачэйн принесла их для нас с Джори. Они такие красивые, и некоторые из них очень старые.

Даджа не могла отказаться, это было бы грубо. Она приклеила к губам улыбку и села на скамейку напротив Ниа и Моррачэйн.

‑ Равви Ладрадун, ‑ сказала она, вежливо кивнув.