Он прочистил горло:

— Пахнет, как самолетный клей.

— А?

Она знала, что он здесь. И не посмотрела на него. Он почувствовал себя дураком и вновь повернулся к аппарату. Одно безусловно, решил он: она, конечно, не разыгрывает из себя замужнюю. Можно твердо сказать, что квартира принадлежит ей. Все это ее. И никто не может предъявить к ней никаких требований. Это точно можно сказать, Он чувствовал, что ей на все наплевать. Что она может делать все, что хочет — уходить, приходить, все. Ей на все наплевать.

Нет мужа, думал он, нет — может быть, она проститутка, приходящая по вызову? Таких было несколько по соседству, по крайней мере, их считали такими. Симпатичные девушки, жившие самостоятельно. Девки. Господи! Подумать, что она из таких! От волнения у него схватило живот. Он бросил на нее еще один взгляд.

На расстоянии она выглядела совсем девочкой, маленькой, покорной и очень беззащитной. Она напоминала ему девчонок, с которыми он был знаком по школе. Невозможно. Знал ли его отец?

Che coscie, сказал старик, какие бедра! Он покраснел. Он никогда не замечал этого раньше. Она была такой красивой, что он не смотрел на нее, по крайней мере, смотрел, но не так. Но сейчас он мог взглянуть на нее и так — сейчас, когда она не смотрела на него.

Была ли она… — он подходил к этой мысли осторожно — могла ли она… Подозревала ли она, что он думает? Если она была девушкой по вызову, то можно ли подойти и поцеловать ее взасос? Распахнет ли она блузку, чтобы он увидел ее колотушки? Руки у него вспотели, и он уронил отвертку. Скажет ли она, чтобы он снял брюки? Может быть, он ей понравился. Некоторые женщины любят молодых парней. Вот, например, миссис Розенсон? Почему же она продолжает его игнорировать? Она на него сердится? Он начал насвистывать. Затем умолк, потому что она встала и пошла в гостиную, вытянув пальцы.

— Тебе нравится эта блузка? — спросила Айрис.

— А?

— Блузка, которая на мне? Нравится она тебе — с этими брюками?

Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее, но она на него не смотрела. Она тщательно изучала свои покрытые свежим лаком ногти.

— Конечно, — сказал он. — Красивая. — Он помедлил. — Послушайте, скажите-ка мне — вы фотомодель?

Она взглянула ему в лицо. Ее глаза были спокойными и неулыбающимися.

— Нет. А почему ты так думаешь?

— О, я не думаю. Я имею в виду… — сейчас ему было неловко. Он ощутил беспокойство. — Я просто имею в виду, что вы — то, как вы выглядите и все такое… В этом доме в прошлом году жила фотомодель. И вы примерно такого же типа.

— Что?

— Ну, то есть, вы не похожи на других здешних женщин.

— Продолжай.

Он засмеялся.

— Это все, что я хотел сказать. — Он пожал плечами, не в силах определить, обидел ли он ее и если да, то чем. — Просто так получилось, что я подумал об этом.

— Как ты думаешь, сколько ты еще будешь возиться с этим?

— Теперь недолго. Минут двадцать или полчаса. — Он покраснел, почувствовав ее немой упрек. — Хотите, я спущусь с этими деталями вниз, почищу их, а потом вернусь? Я могу сделать и так, если вы хотите.

Она не ответила. Держа руку с растопыренными пальцами на отлете, она подошла к окну и выглянула на улицу.