– Вы ведь умерли, правда? – спросил Майкл. Он не ощущал ничего внутри Элионса, никакой ауры. Или… просто еще не научился пользоваться даром Журавлих.

– Я умер, – подтвердил Элионс. – Я даже не смог переселиться в дерево. И именно ты привел меня в круг, заманил в смертельную ловушку. Это все равно, как если бы я погиб от твоей руки.

– Я не знал.

– Если бы ты знал, я бы не попался. Прочел бы твои мысли. Или ты считаешь меня круглым болваном?

– Сидхи не оставляют привидений, – заявил Майкл вопреки очевидному.

– Верно.

– Так кто же вы?

– Я скорбь, антрос… Твоя скорбь, моя скорбь. Я пустота, от меня ничего не осталось. Конь мой бродит без седока. Ты дважды причинил мне зло, человеческий детеныш.

– Не понимаю.

– Ты привел меня к смерти, но не потребовал награды.

Майкл стоял в нескольких ярдах от Элионса, отставив ногу назад, чтобы в любую секунду повернуться и дать деру.

Элионс махнул рукой. Из леса появился конь. У него были раны на холке и крупе, налитые кровью глаза лезли из орбит.

– Убив сидха, требуй его коня. Пренебрегая конем, ты удваиваешь оскорбление. Ты очень глуп, человеческий детеныш.

– Что от меня требуется?

Элионс указал на коня.

– Возьми моего эпона… Не разбрасывайся тем, что связано со мною. Тебе обязательно пригодится конь сидха.

Возможно, он говорил правду, но завладеть конем Майклу хотелось не больше, чем продолжать разговор с Владыкой Фитиля.

– Я не могу, – пробормотал он. – Я даже не знаю, как…

– Скажи ему: «я – твой хозяин, ты – моя душа», и он будет твоим.

– Почему вы хотите, чтобы я его взял?

– Я ничего не хочу. У меня уже нет желаний. Но так повелось. Только человек не способен это понять и почувствовать… Так должно быть.

– Вы – тень, – угадал Майкл.

– Без желаний и страстей… и без предела во времени, пока конь не обретет нового хозяина.

Элионс сложил руки на груди, словно вознамерился терпеливо ждать целую вечность.

– Вы уйдете, если я возьму коня?

Элионс кивнул.

– На самом деле меня здесь нет. Лишь твое невежество извлекло мою форму из тьмы. Я всего лишь скорбь и обида.

– Тогда я возьму коня, – согласился Майкл.

Тень указала фитилем на Майкла, скакун подошел к юноше и повернул голову к призраку своего бывшего хозяина.

– Скорбь остается, – проговорил Элионс, темнея. – Но обида кончилась.

Тень захохотала, стала черной, как дальние деревья, и растворилась в ночи.

Майкла передернуло, весь пережитый ужас выплеснулся наружу с этой судорогой. Конь смотрел на человека большими удивленными глазами. Майкл осторожно потрогал храп.

– Дареный конь, ты должен пересечь Проклятую долину один… Или, может быть, он… оно поведет тебя.

Майкл вглядывался в темноту, туда, где исчезла тень Элионса. Она могла бродить где‑нибудь поблизости. В голове роились тревожные мысли. Что, если сущность сидха переселилась в коня? Что, если животное все еще повинуется Владыке Фитиля? Такому скакуну ничего не стоит сбросить нового хозяина, убить…

Но в облике коня Майкл не обнаружил ничего подозрительного и решил все‑таки не отвергать подарка.

Он снова лег под дубом и прежде чем уснуть, целый час рассматривал коня.

Майкл проснулся, когда уже занялся день. Конь разгреб копытами снег и щипал траву.