Если

   я

    чего написал,

если

   чего

      сказал-

тому виной

       глаза-небеса,

любимой

     моей

        глаза.

Круглые

     да карие,

горячие

     до гари.

Телефон

     взбесился шалый,

в ухо

    грохнул обухом:

карие

    глазища

        сжала

голода

    опухоль.

Врач наболтал-

чтоб глаза

       глазели,

нужна

    теплота,

нужна

    зелень.

Не домой,

      не на суп,

а к любимой

        в гости

две

  морковинки

         несу

за зеленый хвостик.

Я

 много дарил

        конфект да букетов,

но больше

      всех

         дорогих даров

я помню

     морковь драгоценную эту

и пол-

    полена

        березовых дров.

Мокрые,

     тощие

под мышкой

       дровинки,

чуть

   потолще

средней бровинки.

Вспухли щеки.

Глазки-

     щелки.

Зелень

    и ласки

выходили глазки.

Больше

    блюдца,

смотрят

     революцию.

Мне

  легше, чем всем,-

я

Маяковский.

Сижу

   и ем

кусок

    конский.

Скрип-

    дверь,

        плача.

Сестра

    младшая.

-Здравствуй, Володя!

-Здравствуй, Оля!

-завтра новогодие-

нет ли

    соли?-

Делю,

    в ладонях вешаю

щепотку

     отсыревшую.

Одолевая

      снег

        и страх,

скользит сестра,

           идет сестра,

бредет

    трехверстной Преснею

солить

    картошку пресную.

Рядом

    мороз

шел

  и рос.

Затевал

     щекотку-

отдай

    щепотку.

Пришла,

     а соль

         не валится-

примерзла

      к пальцам.

За стенкой

       шарк:

"Иди,

    жена,

продай

    пиджак,

купи

   пшена".

Окно,-

    с него

идут

   снега,

мягка

    снегов,

тиха

   нога.