ПО БЛЕДНОЙ ДОЛИНЕ

По бледной долине приходят, уходят, проходят несчетные духи, Там юноши, взрослые, малые дети, и старцы идут, и старухи.  С Востока на Запад, с Заката к Востоку, и снова на Запад с Востока, Приходят, уходят, и ходят, и бродят, не знают ни часа, ни срока.  Встречаясь, качают они головами, и шепчут о благости Бога, И все, проходя, проиграют цепями, и вечно, и вечно дорога.   И вдруг от Востока на Запад прольется разливное красное пламя, Один усмехнется, другой ужаснется, но каждый почувствует знамя.  И вдруг от Заката к Востоку вернется и злато, и бархат, и алость, И духи считают, колдуют, гадают, пока не сомнет их усталость.   Тогда, бесконечно взывая о мести, о чести, о славе, о чарах, Несчетные духи, согбенно, проходя г, как тени, в безмерных пожарах.  По бледной долине, в пустыне, как в сплине, доныне безумствуют духи. И юноши седы, и дряхлые дети, и юны, меж старцев, старухи.

ЦАРИ СИЯНЬЯ

…Цари сиянья отошли, Они разгневались на это. И, старым, нет нам больше света, Он только там, вверху, вдали.   Лазурные престолы пусты, Бесцельность превратилась в топь, В периодическую дробь, И мраки Ада цепко-густы.   Когда ж окончится наш срок, И снова будут дни младые, И снова стебли золотые Взнесут лазоревый цветок?

ОДИНОЧЕСТВО

Я боялся людей, презирал, ненавидел их, Через это прошел я, и рубеж навсегда перешел,   Как могу их винить, если Рок мировой всех обидел их? Я один, но безгневно, над темными шествиями зол.   Здравствуй, еще и еще, Одиночество, Я зажег тебе тихую вечернюю свечу,   И немые, как лампада, тайные пророчества Я качаю в душе, и молчу.

ПТИЦА

И птица от меня летела по Вселенной, Когда я замолчал на темной высоте. Внизу крутился вал, дробился, многопенный, И птица от меня летела по Вселенной, Непобедимая в крылатой красоте.   Мелькали корабли, как тени в тусклом свете, Поднявши стержни мачт и зыбя паруса. На каждом корабле бледнели старцы-дети, И всюду брат с сестрой, сквозь сон тысячелетий, Играли в поцелуй, в цветке была оса.   Все было сказано. Кто хочет, будет пленный. Кто хочет, примет страх чрез Царскую Печать, И будет враг Земли, и будет враг Вселенной. Но вал к скале придет, и брызнет сказкой пенной. И буду я стоять. И думать. И молчать. 

1907. Marzo pazzo. С высокой башни.

Париж. Пасси.

ПЛЯСКА ЗНОЯ

ОН

Хотя он похож на Огонь, он незрим. Он был, когда не было жалобы: — «Было». Века перед ним — как молитвенный дым. А Солнце и Звезды и Месяц — кадила.   Он смотрит в сердца замолчавших людей, Где страшные вдруг восстают вереницы. В зрачках он у тигров, в улыбках детей, И в малом он горле распевшейся птицы.

МЕСТО МОЕ

Место мое — на пороге мгновенья, Дело мое — беспрерывное пенье, Сердце мое — из огня, Люди, любите меня.   Счастье мое — в светловзорной измене, Сказка моя — и в глубинах, и в пене, Голос мой манит, звеня, Звезды, любите меня.

ПО-МОРСКОМУ

В Море, с Морем, по-морскому, Только грому помолясь, Я баюкаю истому, Радость знать перунный час.   Было, будет только это, Радость лета и весны, Брызги взрывчатого света С бурно-взрытой вышины.   Радость молний преломленных, Пир стозвонных павших плит, Алый храм в морях бездонных, И в пожаре — Световит.

МИНУТКА

Дать, Взять, Угадать. То как друг, А то как гать. Вечно дева, Вечно мать, Звук напева, Луч мечты, Крылья молний, Это ты.

ATOM

Атом — Ангел, вспышка в Море, Человека не хочу, Я огонь в немом узоре, Лучший возглас в разговоре, В мире битв — молюсь мечу.   Дай мне вечность — опрокину, Я семь я, и каждый — я, Не хочу входить в картину Как черта, и, вольный, стыну, Но моя мечта — моя.