Высокий девичий голосок звенел как колокольчик и казался невероятно красивым, он завораживал. Я увидела, как Уокли закусил губу. Старик сделал это так сильно, что по подбородку потекла капля крови.

— Чертовски сильная, — прошептала Амелия Картрайт и сделала какой-то особенно сложный пасс левой рукой. — Не ведитесь на ее фокусы. Голодная нежить бывает чертовски убедительной.

Слово «голодная» резанула по ушам и тут же добавила благоразумия. Патрисия Леннард, только что вставшая из могилы чертовски голодна и как всякая голодная тварь она, похоже, просто приманивала потенциальную добычу, которую можно сожрать и набраться сил.

— Понятно, — кивнул Фелтон и свободной рукой дал хорошую оплеуху Майку, который в этот момент застыл, глядя прямо перед собой пустыми бессмысленными глазами.

Страуд словно бы очнулся, потряс головой и начал затравленно озираться по сторонам.

— Господь всемогущий, что со мной было?

Ему никто не стал отвечать. Амелия просто велела идти за ней и тащить следом Уокли, которого голос восставшей из могилы дочери ввел в своеобразный транс. И снова мы подчинились некромантке, потому что она-то знала, как именно следует себя вести в такой жуткой ситуации.

— Папочка, где же ты? — снова позвала Патрисия.

Я поспешно до боли закусил щеку, отвлекаясь себя болью от чар покойницы. Поглядев на Фелтона, я осознала, что он держит себя в руках куда лучше, чем я или Майк, серый от страха и предчувствия неминуемой беды.

— Если умертвие захочет сожрать призвавшего, пусть будет так, — равнодушным страшным голосом озвучила свой план профессор Картрай.

Она говорила спокойно и без тени колебаний, зато другие не могли так легко принять подобное чудовищное развитие событий.

— Это действительно необходимо? — спросил напрямик шеф, нахмурившись.

Подозреваю, у меня самой было точно такое выражение на лице. И Фелтон, и я в первую очередь были полицейскими, нам следовало защищать, а не убивать.

— Скорее всего, да. Умертвие чертовски сильное, обычно если восставший уничтожает призвавшего, то слабнет, — прокомментировала с профессиональным видом Амелия Картрайт и пошла вперед. — К тому же, если мерзавец действительно убил девушку, ее основным инстинктом будет сожрать его. Часть того, что умертвие приносит из оборвавшейся жизни.

Я подметила, что Майк кажется смущенным и даже испуганным. Не из-за грядущей встречи с мертвой Патрисией Леннард, а из-за того, с какой ужасающей легкостью Амелия решала, кому жить, кому умереть.

— Умертвие может вырваться за пределы погоста? — уточнил все еще неуверенный в том, как следует поступить шеф.

Картрайт не остановилась, просто бросила через плечо:

— Оно не может, она вырвется. Непременно.

Так судьба Фрэнка Уокли была решена.

Патрисия Леннард в мутном зловещем свете луны бродила между могил, то и дело приближаясь к той яме, из которой она выбралась.

— О господи! Она же… — сдавленно выдохнула я.

Ужас накатывал волной и никак не отступал. Никогда не задумывалась, как будет выглядеть умертвие, однако Патти оказалась тем самым трупом, которые пролежал в могиле два десятка лет. Она настолько сильно разложившейся, что я могла только гадать, почему вообще может двигаться.

И вот как это чудовище, безнадежно мертвое, едва не разваливающееся на куски, могло говорить таким нежным прекрасным голосом.

— Она стандартная полуразумная нежить. Хотя и чертовски сильная, — коротко и спокойно ответила Амелия, и выбросила вперед левую руку, ту самую, на которую предварительно повесила заклинание.

Умертвие не закричало, не захрипело — как-то странно забулькало, как будто газ поднимался со дна болота.